Столичный доктор (СИ)

— Ежели сам генерал-губернатор так быстро все одобрил — то и нам сам Бог велит поспешать! А здание… Есть такое… — пожевав ус, сказал Смирнов. — Рядом совсем. На Арбате одно, но там может и не хватить площади… Но этот продают, срочно… История там случилась, да. И на Большой Молчановке. Там можно и внаем попробовать.

* * *

Во врачебный кабинет я пришел несколько взбудораженным. Более чем щедрый дар от московских купцов не давал покоя. Вот тебе и мироеды, которые за три копейки удавиться готовы. Очень серьезные деньги. И ведь дали мне их без отчета. Как так? Никаких условий, вообще. Дали чек, и делай что хочешь. Так верят? Или Серафим приглядывать будет, и его присутствие было неким намеком, что гульнуть безнаказанно не получится? Вот не знаю. Зато по адресам, которые дал Смирнов, завтра же пойду и со спокойной головой посмотрю.

Но почить на лаврах не дали. В следующий раз скроюсь, и никому не скажу, тогда точно не помешает ни одна зараза. Вот только прикрыл глаза, планируя помечтать, застучали сапоги, кто-то резко спросил, где я есть. Голос знакомый, кстати. Недавно вроде слышал. Кузьма что-то проворчал, но посетитель прошел мимо него, и буквально вломился ко мне.

— Алесандр Алексеевич? Вот неожиданно, — опешил я. Бобров ко мне ехать не планировал, по крайней мере, не предупреждал, вроде нечего ему тут делать. — Случилось что-то?

— Да. У одного… неважно… там у мальчика… беда… Менингит, тяжелый. Вы же говорили, что стрептоцид на всю кокковую флору действует, так? На Diplococcus meningitidis тоже? Проверяли?

— Да, — кивнул я. Хорошо помню, как я при чтении записи в лабораторном журнале споткнулся об это название, пришлось вспоминать, что это более привычная для меня нейссерия. — Сколько ребенку? Это точно бактериальный менингит? Посев из носоглотки делали? Впрочем, какая разница, если не подействует, то… ясно, короче.

— Десять лет, утром сегодня заболел, отвезли к Полиэвктову, в детские инфекционные бараки. У вас есть лекарство?

— Да, сейчас. Да присядьте, Алесандр Алексеевич, в ногах правды нет.

Я открыл шкаф и достал пакет с сульфаниламидом. Помощники наладили производство, не в промышленных масштабах, но для повседневного применения хватает с лихвой.

— Дозировка какая? — никак не успокаивался Бобров.

— Для десяти лет? Ну, давайте по грамму пять раз в день. Чуть меньше взрослой дозы. Суточная доза пять грамм будет. Должно хватить. Сыпи нет? Температура какая?

— Даже не знаю, сказали «высокая»… А поедем со мной, посмотрим мальчика? Не затруднит вас? Нил Федорович обещал консультировать, но позже…

Филатов? Никак не привыкну, что попал в учебник истории медицины. Да и Полиэвктов, настолько я помню, не прогуляться вышел, первый в России ребенка интубировал. У кого-то с верхов ребенок заболел, не иначе, собирают помощь со всех сторон. Ладно, раз просят, уважу. В инфекцию лезть очень не хочется, а что поделаешь…

— Маска есть у вас? — спросил я Боброва. — Нет? Вот, держите, а лучше две сразу наденьте, для верности.

— Это еще почему?

— Потому что инфекция воздушно-капельная, и очень опасная. Зайдете в палату, вдохнете пару раз, вот вам и бактерия в носоглотке. И сами заболеть можете, и домой принести, и на работу.

Глава 21

Посмотрели больного. Случай поистине студенческий. Для учащихся замечательно, потому что все признаки очень хорошо выражены. И по той же причине для пациента — крайне плохо. Я убедил Боброва заехать за хирургическими перчатками. Всё равно по дороге, потеря времени — минимальная.

Мальчик… жаль его, конечно. Рвота часто и уже нечем, и поэтому его просто выворачивает. В сознании, хоть и спутанном, жалуется, что голова сильно болит. Еще и поза… ошибиться невозможно. Голова запрокинута назад, менингизм даже проверять не надо, подбородок хрен с места сдвинуть. И симптомы натяжения — все, какие есть, по максимуму. Спина выгнута, ноги согнуты и подтянуты к животу. Блин, сыпь сливная на ногах, уже почти черная. Ну и кисти я попробовал — холодные, несмотря на температуру тридцать девять и шесть. Менингит, септицемия, шок. Я бы пригласил священника, но в ватно-марлевой маске. Мало шансов. Что тут мой стрептоцид? Надо лить, фигачить гормоны, антибиотики лошадиными дозами. Реанимационный больной, а тут он лежит просто в отдельной палате, вот и все преимущества.

Мне только и осталось отдать Полиэвктову стрептоцид, и сказать, что первая доза — двойная. Ну, а дальше — всё в руках Божьих.

Мы с Бобровым шли к выходу, когда нас догнал кто-то из докторов. Молодой, лет тридцати, с щегольскими усиками. Лицо породистое, такие у дам неизменный успех имеют.

— Извините, я не представлен. Дмитрий Леонидович Романовский, заведую глазным отделением в Николаевском госпитале. Хотел утром подойти, поговорить о стрептоциде, да как-то замешкался…

— Да, конечно, отвечу на любые вопросы, — сказал я. — А здесь какими судьбами?

— Зашел в гости к Андрею Афанасьевичу, а тут не до меня…

— Так пойдемте с нами, — предложил Бобров. — Моя клиника недалеко, там и побеседуем.