Столик в стиле бидермейер

Свершив акт возмездия, Татьяна Романовна гордо удалилась. Аннушке стало плохо. Тетя Майя померила ей давление и принялась пичкать таблетками.

– Я не понимаю… Не понимаю… – твердила Аннушка. – Как она могла столько лет молчать? Почему со мной не поговорила?

Майя Ивановна виновато сжималась и поддакивала:

– Она и мне ничего не говорила… Анечка, я уверена, все прояснится. Таня просто больной человек.

– Что ты ей передала? – восклицала Аннушка.

– Да я не знала, что это значит, – оправдывалась тетя Майя. – Я Карину случайно встретила, ну совсем перед тем, как ей… ну как ее… А она мне говорит: «Вы Татьяне Романовне передайте, что все было именно так, как она думала!» Я сначала не поняла… Я и потом не поняла, о чем это она. Я даже забыла, а сегодня вспомнила… Ну разве я могла подумать? Зачем я только сказала? Господи, лучше бы я молчала!

– Я ее простить не смогу! – повторяла Анна Федоровна. – Надя невиновна, я знаю.

И я была с ней согласна. Надька глупенькая, Надька слабая и безвольная, такие не убивают. Она сама жертва. По жизни. Посмотреть хотя бы на ее мужа, Андрея: другая бы с ним не ужилась.

* * *

Вернулась я домой, когда уже темнело. Меня качало. Спасибо тете Нюре: пригласила меня к себе и чем-то покормила. Я ела, даже не чувствуя вкуса. Может, она сделала это ради того, чтоб узнать свежие сплетни, но мне было все равно.

Узнав, что Надю арестовали, тетя Нюра ахнула:

– Ну теперь посадят! Точно посадят! Закон, он что дышло…

Это была деревенская точка зрения, но я ее хорошо понимала.

Хороший адвокат в два счета отмазал бы Надежду, но что-то я сомневалась, что Андрей на него расщедрится. А так – мотив есть, возможность – тоже. Но я не могла представить, чтобы Надя вот так ударила человека… Хотя… Если сильно разозлиться?

Галка прибежала ко мне вечером. Вернее, не прибежала – приехала. От ее дома до моего, с учетом всех поворотов, наберется около километра. Девушки из приличных семей на такие расстояния пешком не ходят.

– Кать! – закричала она от калитки. – Я номер твоего сотового не знаю, позвонить не могла. Слушай: папа не на Карине хотел жениться…

– Нет? – Сообразив, что это может значить, я выскочила во двор.

– Именно, – повторила Галя. – Совсем на другой женщине. Он мне сам сказал.

– Значит, у Нади не было мотива! – заключила я.

– Не было! – воскликнула Галя. – Только Анна Федоровна в таком состоянии, что не может мне указать никаких координат той бабы, что Надю забрала. А ей позвонить надо и это сказать.

– А Андрей подтвердит? Ну, твой папа?

– Конечно! – Галя явно удивилась моему вопросу. – Почему же нет?

Мне пришлось поехать с ней и помочь отыскать копию протокола. Тут я порадовалась ее «колесам»: переться туда и обратно было бы утомительно.

Дома у них было тихо и как-то пусто. Верочка искренне обрадовалась нашему приходу.

– Где бабушка? – спросила Галя.

– Бабушка устала и легла, – ответил ребенок. – А где мой двакон?

– Скоро будет тебе дракон. Шью, уже шкурку ему раскроила, – пообещала я.

Надо бы побыстрее закончить, порадовать бедную девочку.

– Я поеду туда не одна. С Володей, – сообщила Галя.

– Он обещал тебе помочь?

Она растерянно захлопала ресницами.

– Ну вообще-то я его еще не просила… Неужели ты думаешь, откажет?

Я не удержалась от насмешливой улыбки: девушке кажется, что весь мир готов пасть к ее ногам.

– Ты спроси у него, – посоветовала я. – Вдруг он будет занят.

Галя недоуменно хмыкнула. Мысль об отказе явно не приходила ей в голову.

– А с удочерением что-нибудь прояснится? – спросила я.

– А что? Удочерим, и все.

– Так у ребенка же отец есть. С ним надо договариваться, – напомнила я.

Галка посмотрела на меня и чуть не пропустила поворот. Ну точно, как с Луны свалилась!

– А я об этом и не подумала! Он наверняка денег попросит. Надо папу подключить.

– Как же! Он ведь решил на молодой жениться. Ты уверена, что ему Вера нужна?

Галя растерянно взглянула на меня. Мы уже подъехали, она достала пульт управления воротами, что-то там нажала, и створки сами разъехались в стороны.

– А как же быть?

– Не знаю. Но поговорить с папашей нужно. Ты адрес его знаешь?

Она кивнула, мол, у Карины был в телефонной книжке записан.

Уже лучше! И дело не только в бедной девочке, а в алиби этого типа. Заодно и его проверим.

– Только вы там рассчитайтесь, кто будет усыновлять. Это ведь непростой процесс.

– Я с папой договорюсь! – заверила меня Галя. – Он мне ни в чем не отказывает.

Смешной она еще ребенок! «Ни в чем не отказывает!» Говорит так, словно удочерить ребенка – это то же самое, что купить новую игрушку.

Потом Галя отвезла меня назад. Смеркалось, и кроны лиственниц причудливо вырисовывались на фоне опалового неба. Тихий спокойный вечер, когда хорошо пить чай на природе и читать книги. Но мне было не до этого. Я чувствовала себя выжатой как лимон, а в голову лезли назойливые, приставучие мысли.

Надя не может быть виновна: она жертва, не убийца. Мотива нет, это хорошо, будем надеяться, что ее выпустят. Но кто же тогда? Почему милиция так быстро сняла подозрения с того пропитого типа? Ведь этот Шапиков просто персонаж из старого советского детектива.