Столица

Мы поклонились и попятились, чтобы не поворачиваться спиной к королю. У меня перед глазами все плыло.

— Улыбайся, улыбайся, — шипел Блондин.

К нам подходили с поздравлениями, однако все лица слились для меня в одно пятно. Лим полностью руководил процессом, а я ощущала только теплые мозолистые пальцы Отто, который вцепился в меня, как в спасательный круг. Впрочем, я держалась за него точно так же. Мне казалось, что мы — потерпевшие кораблекрушение среди бушующего моря.

Я пришла в себя только в объятиях Рианны.

— Ты выглядишь растерянной, — сказала мне магичка. — Но я тебя понимаю. Когда получала свою первую награду, так же себя чувствовала. А тут еще король…

— Да, — сказала я. — Король — это было неожиданно. Совсем неожиданно.

— Ничего, ничего. — Рианна рассмеялась. — Интересная у тебя жизнь!

А потом наклонилась ко мне и шепнула:

— А Ирга знает?

Я поежилась.

— Я ему газету нужную подсуну, если ты не против. — Магичка проказливо улыбнулась.

— Что ты! Конечно, не против! Главное — потом успеть спрятаться, когда он придет меня искать, чтобы первым успеть затащить в храм Рода.

— О, так вы помирились?

— Мы в процессе.

Рианна удивленно подняла брови, а потом спросила:

— Надеюсь, ты ему нервы потреплешь?

— Конечно, — уверила я ее. — А ты за Лидию не волнуешься? Как она переживет то, что Ирга вернется в Чистяково?

— Ой, она будет страдать, писать плохие стихи и плакать в подушку, а потом отец выдаст ее за кого нужно. Все-таки Лидия прошла все этапы испытаний королевских невест, теперь излишне любящая будущую жену семейка женихов не отпугнет. Так что не думай об этом.

Мимо нас прошли официанты с шампанским и закусками. Я сглотнула, но брать что-либо с подносов не решилась. А вот магичка взяла бокал и сделала глоток, блаженно зажмурившись. Чтобы не думать о том, сколько калорий я сожгла этим утром из-за волнений, я спросила:

— Рианна, а тот салют боевых магов — он предназначался мне?

— Конечно, — сказала она. — Ты его заслужила, разве не так? Или слухи, которые до меня доходили, не соответствуют истине?

— Если я хоть что-то понимаю в слухах, они очень преувеличены. — Я оглянулась по сторонам в поисках Блондина. Почему он меня бросил? Я домой хочу, но как уйти — не знаю.

Лим о чем-то разговаривал с отцом. Отто взял в оборот советник по делам гномов. А ко мне приближался старый орк. Я подавила желание спрятаться за Рианну и встретила Гопко улыбкой.

— Вы позволите поговорить с вами? — вежливо спросил отец Живко.

Мы обменялись с магичкой рукопожатием, и я посмотрела на орка, гадая, что же он мне скажет.

— Орден из рук короля, победа в конкурсе, жених — сын головы столицы… Ты быстро делаешь карьеру, Ольгерда.

— Стараюсь, — сказала я.

— Так что же, ты крутила с Живко, уже имея жениха? — В голосе Гопко прозвучала угроза.

— Нет, конечно, — обиделась я. — С ня Монтером как-то все очень быстро вышло…

— Вы официально обручились, принесли друг другу клятвы?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Изучаю человеческие обычаи. — Улыбка у старого орка была обаятельной. — Поздравляю с наградой.

— Спасибо.

Гопко склонил голову и быстрым шагом ушел из тронного зала.

— Нам пора ехать, — ко мне подошел Блондин. — И как можно быстрее, если ты не хочешь выйти за меня замуж в ближайшие полчаса. Мои родители строят очень коварные планы, которые мне совершенно не нравятся. Так что я телепортируюсь вместе с вами. Кажется, с меня хватит общения с родственниками.

— Кошмар, — вздохнула я. — Как же я домой хочу, к своим любимым вредным и придирчивым клиентам! Какая же у меня жизнь была замечательная, а я ее не ценила!

— Согласен с тобой, — Лим помахал Отто рукой. — Поэтому я из столицы и сбежал.

— Пожалуйста, — попросила я Блондина, — давай только не будем спешить. Я так хочу дворец посмотреть! Может быть, я тут первый и последний раз.

— Хорошо, — внезапно согласился ня Монтер. — Покажемся всем, кто нас еще не видел.

Вместе с Отто мы прошлись по открытым для посещения коридорам, заглянули в картинную галерею и оружейную. В древнем замке было очень красиво, интерьер подобран с безупречным вкусом, а вещи поражали своим качеством. Полугном только хмыкал, когда рассматривал очередную безделушку в комнате для музицирования или рисования.

— А почему нас в летнем дворце никуда не пускали? — спросила я у Блондина. — Там ведь тоже много комнат, а везде было заперто.

— Потому что в уединенных коридорах очень легко избавляться от соперниц, — ответил он. — Разве это тебе в голову не приходило?

— Нет, я только злилась, что во всех коридорах решетки. Я только и видела, что трапезную, тронный зал, бальный зал и библиотеку. И еще парк.

— Хватит с тебя, — сказал Блондин. — Для таких провинциалов и этого слишком много. Будешь своим родственникам всю жизнь рассказывать.

Я фыркнула, но не обиделась. Это же старый добрый Блондин, чего на него обижаться?