Столица Российской империи. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века

Камергер князь Никита Федорович Волконский имел некоторое положение при дворе Петра I и Екатерины I единственно благодаря жене своей Аграфене Петровне, урожденной Бестужевой-Рюминой, отличавшейся умом, светским образованием, честолюбием и беспокойным характером. Волконский был человек полупомешанный, добровольно разыгрывавший роль шута, и сделался известным Анне Иоанновне еще в Митаве, куда он неоднократно приезжал в гости к своему тестю, Петру Михайловичу Бестужеву. Княгиня Аграфена Петровна была вынуждена отстранить мужа от управления имением, потому что он тратил доходы беспорядочно, на собак, сказочников и всяких приживальщиков. Волконская ненавидела дочерей царя Иоанна Алексеевича, и в особенности Анну Иоанновну, которой в царствование Екатерины I причинила много неприятностей.

В 1728 г. княгиня Аграфена Петровна за тайные политические сношения свои с австрийским послом графом Рабутиным и другие придворные интриги была сослана по распоряжению Верховного тайного совета в заключение в Тихвинский монастырь. Анна Иоанновна, вступив на престол, старалась мстить своему бессильному врагу тем, что подвергла княгиню всевозможным стеснениям и лишениям, которые ускорили ее кончину, последовавшую в 1732 г. Когда княгиня Аграфена Петровна была отправлена в ссылку, князь Никита Федорович поселился в своем имении, сельце Селявине Переславского уезда, где вполне отдался своим причудам. Получив известие о смерти Волконской, Анна Иоанновна вспомнила о ее муже и его шутовских выходках, когда-то доставлявших ей немалое развлечение среди митавской скуки, и поспешила навести о нем справки. «Семен Андреевич! — писала она Салтыкову в Москву. — Объявляю вам, что княгиня Аграфена Волконская умерла, того ради изволь сыскать ее мужа, князя Никиту Волконского, и к нам его немедленно выслать в Петербург и скажи ему, что ему ведено быть за милость, а не за гнев». Волконский был доставлен в Петербург, и императрица оказала ему свою милость: пожаловала сумасшедшего князя в шуты!

До какой степени это занимало Анну Иоанновну, можно судить из следующего письма ее к Салтыкову:

«Пошли кого нарочно князь Никиты Волконского в деревню его Селявино и вели расспросить людей, которые больше при нем были в бытность его там, как он жил и с кем соседями знался и как их принимал, спесиво или просто, также чем забавлялся, с собаками ль ездил, или другую какую имел забаву, и собак много ль держал, и каковы, а когда дома, то каково жил, и чисто ли в хоромах у него было и какова была пища, не едал ли кочерыжек и не леживал ли на печи, и о том обо всем и тех его людей расспроси их подлинно, вели взять сказки и пришли к нам, где он спал, бывали ль у него тут горшки и кувшины, также и деревянная посуда, и о том обо всем его житии, сделав тетрадку и надписав подлинно, и подписать «Житие князя Никиты Волконского», и к житию вели приписать, спрося у людей, сколько у него рубах было и по скольку дней он нашивал рубаху». Через несколько времени она опять писала Салтыкову: «По получении сего изволь послать в дом князя Никиты Волконского и все письма его взять и сюда к нам прислать, а нам письма его надобны ради смеха».

В 1734 г., поручая Салтыкову исполнить в Москве разные комиссии, императрица прибавляла в письме:

«Да здесь, играючи, женила я князя Никиту Волконского на Голицыном и при сем прилагается его письмо к человеку его, в котором написано, что он женился вправду, и ты оное сошли к нему в дом стороною, чтоб тот человек не дознался и о том ему ничего сказывать не вели, а отдать так, что будто то письмо прямо от него писано».

На Волконского была возложена обязанность кормить и ухаживать за любимой императрицыной собачкой, называвшейся Цитринькой. Содержание собачке отпускалось из запасов дворцовой конторы, и выдача его производилась порядком, установленным для записи расхода дворцовых припасов. Цитриньке было определено в корм на каждый день «по кружке сливок молочных». Волконский ежедневно должен был обращаться за сливками к придворному кухен-шрейберу, который в ежемесячных отчетах, подаваемых в дворцовую контору на ревизию об израсходованных им столовых припасах, всегда отдельной статьей писал расходы, сделанные на собачку, так: «Отпущено, по требованию князя Никиты Волконского, для кормления собачки Цитриньки с такого-то по такое число сливок молочных по кружке в каждый день». Под этой статьей всегда значилась расписка Волконского в приеме сливок.