Столица Российской империи. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века

Смольный монастырь (1748-1764), арх. Б. Растрелли

Строгановский дворец (1752-1754), арх. Б. Растрелли

Никольский Морской собор (1753-1762), арх. С. Чевакинский

Зимний дворец (1754-1762), арх. Б. Растрелли

Ранний классицизм

Таврический дворец (1783-1789), арх. И. Старов

Эрмитажный театр (1783-1787), арх. Д. Кваренги

Главное здание Академии наук (1783-1787), арх. Д. Кваренги

Ассигнационный банк (1783-1790), арх. Д. Кваренги

Угловой корпус Публичной библиотеки (1795-1801), арх. Е. Соколов

ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПОЧТА

«Пишу я к Вам, милостивый государь…»

Из письма XVIII столетия

Кто стучится в дверь ко мне

С толстой сумкой на ремне,

С цифрой семь на медной бляшке,

В синей форменной фуражке?

Это он, это он –

Ленинградский почтальон –

так писал в 30-е годы прошлого века детский советский поэт. А ныне петербургской почте исполнилось, как и городу, 300 лет.

В год основания Петербурга начала работать почта между городом на Неве и Москвой. Вплоть до 1714 г. скорая гоньба осуществлялась как «почта в полки», т. е. служила главным образом нуждам армии и строящегося русского флота. В книгах Кремлевской Оружейной палаты сохранилась запись 1708 г. о посылке мелкого оружия «в Петербург с почтой с Москвы в полки». Поэтому управление скорой гоньбой фактически находилось в руках военных и, в первую очередь, моряков, формально она подчинялась тогдашнему губернатору А. Д. Меншикову, впрочем, тоже человеку военному.

Почтовую гоньбу организовали сравнительно быстро — за каких-нибудь две недели. Тракт между Москвой и Новгородом был достаточно хорошо освоен. Оставалось создать два стана на дороге между Новгородом и Петербургской крепостью. «Те ямы (поселения ямщиков) в довольном месте устроить пристойнее, разделя поровну и смеря верстами, чтоб был ям от яму в равенственно числе мерою». На каждой станции должно находиться по 10 вытей ямщиков. Такой приказ получил подьячий Новгородской приказной палаты Юрий Волков. Стройщик разместил на 217-верстовом пути (потом оказалось, что он приписал 12 верст «лишку») станы в Предольском погосте и деревне Заречье.

На следующий год число станов увеличили до семи. Подьячий Евстафий Игнатьев из Новгорода построил остановочные пункты в деревне Менюши, Передольском погосте, деревнях Турово, Васильково, Тозеро, Заречье, Ушеницы. Дорога между ямами не везде была хорошей и сухой. Приходилось делать гати, чинить старые мосты, часть возводить заново. Через реку Лугу около деревни Турово поставили новый плот, который перегоняли от берега до берега не на шестах, как в старину, а на канатах, что считалось технической новинкой для того времени. Случались и другие неприятности. Не у всех охотников имелись лошади. Гонщики из Копорья, которых направили в деревню Васильково, «сказали, что де у них лошади померли сея зимы от бескормицы и ходят они с почтами пешие». В помощь этим почтарям Игнатьев приставил ямщика с двумя лошадьми и дал денег из отпущенных ему средств «на лошадиную покупку». Из-за малой населенности здешних мест на вновь организованных ямах стояли охотники из Новгорода, Копорья, Пшанска и Ладоги. Причем, по невыясненным причинам, копорских ямщиков в официальных документах называли «казаками».

И доселе остались названия: Ям-Ижора, Ямсковицы, Ям-Тесово, Ямбург.

Сохранились ансамбли почтовой станции 1807 г. в старинном селе Кипень, на 49 км Таллинского шоссе в деревне Каськово, почтовая станция 1796 г. в Померанье, станция в Выре на 72 км Киевского шоссе. Последняя существовала на рубеже XVIII и XIX в., она помнит Пушкина.

Как следует из документов, по новой почтовой дороге доставляли корреспонденцию преимущественно верховые и пешие посыльные. Возможно, тракт был не совсем удобен для передвижения больших обозов и громоздких экипажей. Поэтому грузы и пассажиры доставлялись до Петербурга из Новгорода круговой ямской дорогой: по реке Волхов, через Ладогу и Шлиссельбург. Некоторые путешественники добирались к берегам Невы по воде. Часть сухопутной дороги до города Волхова проходила по старому олонецкому пути конца XVI в.

Первые годы существования почтового тракта Петербург — Новгород являлись годами поисков оптимального решения задачи по размещению на нем необходимого числа станций и почтарей. Поэтому и направление, и расстояния между ямами, и количество лошадей на них менялось ежегодно, а иногда и по два раза в год.