Столица Российской империи. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века

В октябре 1707 г. ландрихтер Я. Н. Римский-Корсаков доносил генерал-адмиралу П. М. Апраксину, что он учредил от Петербурга до Новгорода станы для почтовой гоньбы, «на каждом стану по 10 лошадей, и стан от стана расстоянием по 2 мили». Через несколько лет, в 1710 г., по случаю «морового поветрия» в новгородской земле проложили большую почтовую дорогу в Москву через Ладогу, Тихвин, Устюжну и Кашин. На многих участках нового пути, например между Тихвином и Устюжной, никогда не строили ямские станы. Поэтому здесь почтовые лошади содержались уездными обывателями. А чтобы не разорить последних частой гоньбой, подводы на дороге разрешалось давать только курьерам, ехавшим с «нужными государственными письмами». Курьеры получали подорожные, составленные примерно по той же форме, что и для гонцов в города засечной черты. Им разрешалось брать лошадей не только на станциях, но и в любом населенном пункте, у любого жителя, у любого встречного, кроме правительственного курьера. Курьерская гоньба новым трактом продолжалась меньше года до весны 1711 г. В последующих документах даже не упоминается о доставке почты в Петербург по этому маршруту. Но дорогу через Устюжну не забыли. По ней возили грузы из Вологды, Костромы, Ярославля. В 70-е гг. XVIII в., когда в Псковско-Новгородском крае объявилась новая болезнь — «прилипчивая горячка», петербургский почтамт отправлял этим путем деньги с соляными обозами.

С 1707 г. начинается прокладка от Петербурга и других почтовых линий. По распоряжению Меншикова организуются станы по дорогам до Олонца, Старой Руссы, Великих Лук, Торопца и рубежей петербургской провинции. Причем тракты в три последние города проходили через Новгород. Как и от берегов Невы до Новгорода, расстояние между ямами здесь определялось в две мили и на каждом должно находиться 10 лошадей для скорой гоньбы. Кроме того, не позже марта 1708 г. начала ходить почта к польской границе через Копорье, Нарву, Псков и Великие Луки. Здесь на каждом стане находилось по 12 лошадей. Дорога через Псков в Великие Луки считалась кружной, короткий путь проходил через Новгород. Устраивая почту таким образом, Меншиков убивал сразу двух зайцев: прокладывал тракт, который всегда мог пригодиться в случае вспышки эпидемии, и улучшал почтовую связь с крепостями Нарвой и Копорьем.

После присоединения Курляндии начала работать русская почта между Ригой и Петербургом. Гоньба осуществлялась через Нарву и Дерпт (Тарту).

Организация рижской почтовой линии имела для России особое значение — по ней впоследствии стали доставлять корреспонденцию в зарубежные государства прямой дорогой в Кенигсберг. Путь проложили в 1714 г. До этого письма за границу шли из Риги по тракту вдоль берега Балтийского моря через Мемель (Клайпеда) до прусского рубежа.

И наконец, в октябре 1712 г. открылось почтовое сообщение из Петербурга в Каргополь. Жители Каргопольского, Олонецкого, Белозерского и Чарондского уездов поставили по большой дороге «в пристойных местах, где и ранее бывали почтовые и ямские станы» по три почтовых и по девяти ямских подвод. Так было положено начало тракту Петербург — Архангельск. Практически еще до начала регулярной гоньбы имелась возможность сноситься письмами с берегами Белого моря, потому что ямские станы между Архангельском и Каргополем существовали с конца XVI в. Теперь задача сводилась к устройству дополнительных станций, ремонту старых и поселению новых охотников взамен выбывших. Петербургско-каргопольский тракт создавался исключительно силами морского ведомства и находился в его подчинении. Лошадей почтари давали только тем лицам, которые ехали по подорожным из Адмиралтейской канцелярии.

Нам ничего не известно о режиме работы тогдашних петербургских почт — об этом не говорит ни один из сохранившихся документов. Очевидно, гоньба осуществлялась нерегулярно, потому что почтари возили в основном официальные бумаги, которые требовалось доставлять как можно скорее, в нарушение установленного графика.

Нет совершенно никаких сведений о пересылке частных писем петербургской почтой до 1714 г. Среди огромного количества бумаг о скорой гоньбе нет ни слова об отправлении личных грамоток. С другой стороны, Петр I всячески стремился к развитию русского купеческого сословия, которому для успешного проведения торговых операций требовалась точная и быстрая информация о ценах на товары. Наверняка, торговые люди пересылали свои грамотки из города на Неве. Возможно, до Новгорода, откуда ходила регулярная почта, их письма возили с ямскими подводами, которые практически каждый день уходили из Петербурга. Движение на тракте осуществлялось достаточно интенсивно, и всегда можно было изыскать способ пересылки письма. Тем более, что для Петербурга неизвестны распоряжения запретительного характера.