Столкновение

– Спасибо. – Он приподнялся на локте и двумя жадными глотками влил в себя воду. – Очень вовремя.

– И примите душ, доктор, вы весь в крови.

– Хорошо, что здесь нет зеркал.

– В уборной их предостаточно, и вы сможете оценить, как выглядите.

Рядом с Сандрой появилась умытая, широко улыбающаяся Баджи:

– Рада, что вы с нами, док.

– Спасибо. – Нуцци провел ладонью по затылку. – Все очнулись?

– Еще неизвестно.

А в следующий миг, словно отвечая на вопрос врача, ангар прорезал истошный вопль:

– Мэйсон! – и голос Яна Карсона не оставлял сомнений в том, что с его другом случилась беда. – Мэйсон, очнись! Мэйсон!

– Дайте пройти! – Нуцци рывком поднялся, на мгновение замер – от быстрого движения у него закружилась голова, но справился, сделал пару шагов, не очень вежливо отодвинул остановившегося поглазеть на происходящее Арнольда и присел на корточки рядом с Карсоном.

– Он не дышит!

– Подождите… – Движения давались с трудом, поэтому врач досчитал до пяти, дожидаясь, когда организм придет в себя после путешествия на два шага, и лишь после этого приложил к шее Мэйсона пальцы.

– Док, он не дышит!

– Одну секунду… – Пульс отсутствовал, а температура тела не оставляла сомнений в том, что юноша мертв уже несколько часов. Нуцци вздохнул, не в первый и не в последний раз проклиная себя за выбор профессии, и посмотрел парню в глаза: – Мне очень жаль, мистер Карсон.

– Нет! Нет! – Ян заколотил по полу кулаками. – Сделайте что-нибудь! Сделайте! Этого не может быть!

– Док?

Врач услышал знакомый голос, поднялся на ноги, посмотрел Линкольну в глаза и отрицательно покачал головой. Капитан кивнул, показывая, что понял, и тихо сказал:

– Среди сотрудников тоже есть потери, мистер Нуцци. Вам нужно официально подтвердить факты смертей.

– Да, сэр. – Врач помолчал. – Как вы себя чувствуете?

– Все в порядке, – ответил капитан, присаживаясь рядом с Карсоном. – Как видите, я очнулся.

– Я рад, сэр.

– Я тоже.

Линкольн что-то прошептал на ухо Карсону, Ян уткнулся ему в плечо и зарыдал. Нуцци повернулся и направился на «правую сторону».

– Жаль Мэйсона, – вздохнула Октавия.

– Жаль, – согласился Август.

Они шли в уборные, но задержались, услышав об Эндрю, и до сих пор молча стояли в толпе, и веря, и не веря в смерть юноши.

– Жаль…

– Хорошо, что мы выкарабкались, – заметил Даррел.

– Мы? – прищурилась Октавия.

Август повернулся, посмотрел девушке в глаза и тоже прищурился:

– То, о чем мы говорили, – в силе?

Леди очень хотелось ответить утвердительно, но она не была бы собой, если бы сдалась так быстро.

– Мы не будем ссориться, если ты не будешь меня злить, – произнесла ОК, поправляя бретельку майки. – И есть еще пара условий…

– Значит, в силе, – подытожил довольный Даррел.

Спорить не имело смысла.

– Ты рад? – Октавия вопросительно подняла правую бровь.

– Очень. – Август привлек девушку к себе, поцеловал и повторил: – Очень.

– Я тоже, – прошептала она.

Краем глаза ОК заметила бешеный взгляд Арнольда, но сейчас девушке было наплевать на чувства здоровяка. Она нежно обняла Даррела, но поцеловать его, как собиралась – неистово крепко, – не успела: послышались изумленные возгласы, и все, кто только что толпился возле тела несчастного Мэйсона, как по команде, повернулись к галерее.

– Черт!

– Опять?

– Это действительно сделали они?

– Диккенс! Ты играешь с нами?

Стоящая у стены художница резко повернулась и сверкнула глазами:

– Я не имею к этому отношения!

А за ее спиной, рядом с вопросом «За что?» виднелся ответ: «Необходимость экстренной вакцинации».

* * *

Растерянный Карсон требовал внимания и поддержки, но, услышав о появлении надписи, Линкольн был вынужден оставить его и направиться к галерее – он не имел права игнорировать подобные события. Подойдя к стене, капитан внимательно осмотрел написанный настоящей краской ответ, небрежно, для проформы, уточнил у художницы: «Это ведь не вы сделали, мисс Диккенс?» – услышал в ответ грубоватое: «Вы же понимаете, что нет», кивнул и отправился к терминалу 2.0. После пробуждения капитан уже выходил на связь с Касатоновым, обрадовал адмирала окончанием эпидемии и сказал, что следующий сеанс связи проведет после уточнения обстоятельств. И получается, сдержал слово.

– Алекс.

– Исайя. – Касатонов помолчал, внимательно разглядывая Линкольна. – Ты не успел принять душ.

– Хотя бы умылся, – улыбнулся капитан, вспомнив, как долго и с каким наслаждением смывал с лица засохшую кровь.

– Много работы?

– Много новостей, Алекс, даже не знаю, с каких начать.

– Давай с плохих, – спокойно произнес адмирал. Он понимал, что без потерь не обойдется. – Сколько человек?

– Двое подростков – Эндрю Мэйсон и Амалия Гордон и двое сотрудников – Мария Вон и Бен Сигал, – угрюмо доложил Линкольн. – Нуцци официально подтвердил все четыре случая.

Адмирал вздохнул.

Опять смерти… И неважно, подростки ушли или взрослые, неважно, почему они ушли, важно лишь то, что их больше нет. Еще четыре семьи услышат страшную весть, и их жизнь навсегда разломится на «до» и «после».

– Как ребята? – тихо спросил Касатонов.

– Держатся, – ответил капитан. – Им трудно, но они держатся. У меня хорошие ребята, Алекс, сильные.