Джек не был вполне уверен, почему Сонни не организовал на него покушение. «Возможно, — думал Джек, — просто потому, что Солнечный Гарднер заинтересовался новым мальчиком». Он не хотел
Он посмотрел направо. Вулф, усердно вытаскивая камни, был в ярдах двадцати от него. Их разделял высоченный тощий мальчишка с кривыми зубами, его звали Дональд Киган. Донни дружелюбно улыбнулся, странно обнажая свои зубы. Пот струился по его лицу. Джек быстро отвернулся.
Ферд цинично заметил:
— Донни влюблен в тебя.
— Потухни, — неловко произнес Джек, чувствуя, как пылают его щеки.
— Держу пари, что Донни потушит огонь, если ты позволишь ему, — сказал Ферд. — Не так ли, Донни?
Донни Киган рассмеялся, не имея ни малейшего представления, о чем идет речь.
— Отстань, — сказал Джек. Он чувствовал себя не совсем уютно.
Странно, неприятно, но действительно возможно, что этот несчастный, забитый Донни Киган действительно был влюблен в него… и, кажется, Донни не был единственным.
Как это ни удивительно, но Джек поймал себя на воспоминаниях о симпатичном мужчине, который предложил подвезти его домой и потом высадил перед тенистым входом в парк рядом с Зейнсвиллем.
Ферд сказал:
— А ты становишься очень популярным здесь, Джек. Знаешь, я думаю, что даже старина Гек Баст поможет тебе, если ты, конечно, попросишь.
— Знаешь, приятель, мне это уже надоело, — вспыхнул Джек. — То есть…
Внезапно Ферд бросил камень, над которым трудился и выпрямился. Он быстро оглянулся, не увидел ни одного белого воротничка надсмотрщиков поблизости и снова повернулся к Джеку.
— А теперь, мой дорогой, — сказал он, — здесь была слишком скучная вечеринка, и мне действительно пора уходить.
Ферд послал Джеку воздушный поцелуй, и сияние поразительной улыбки осветило плоское, бледное лицо Ферда. А через мгновение он уже летел на всех парусах по пути к каменной стене в противоположном конце Дальнего Поля, двигаясь бешеными рывками.
Он действительно застал охранников врасплох, по крайней мере, в самом начале. Педерсен разглагольствовал о девчонках перед Варвиком и Пибоду, парнем с лошадиным лицом, который принадлежал к штату внешней охраны, но временно был возвращен в Дом. Геку Басту было даровано высшее наслаждение сопровождать Гарднера в Мунси по каким-то делам. Ферд получил приличную фору, прежде чем поднялся всеобщий переполох:
— Эй, эй! Кто-то удирает!
Джек страстно желал удачи Ферду, мчащемуся во всю прыть.
Несмотря на то, что другой реализовал его план, Джек почувствовал триумф и от всей души пожелал ему только победы.
— Это Ферд Янклофф, — пробулькал Донни Киган, а затем рассмеялся своим всхлипывающим смехом.
Как всегда, вечером мальчики собрались на исповедь в общей комнате, но исповедь отменили. В комнату важно вошел Энди Варвик. Объявляя отмену, он внезапно смешался и сказал, что у них есть час для «дружеского общения» перед ужином. Затем он удалился.
Джек подумал, что под налетом гусиной самоуверенности Варвика кроется страх.
А Ферда Янклоффа не было с ними.
Джек оглядел комнату и с горечью подумал, что если это было «дружеское общение», то ему не хотелось бы увидеть «час отдыха и покоя». Они собрались в центре большой комнаты, тридцать девять мальчиков в возрасте от девяти до семнадцати, разглядывая свои руки и мрачно обкусывая заусеницы и ногти на руках. Все они были похожи друг на друга, как наркоманы, получившие свою дозу. Они хотели слушать исповедь; и даже больше — они желали сами каяться.
Никто не думал о Ферде Янклоффе. Вроде бы Ферд со своими гримасами во время проповедей Солнечного Гарднера, с мраморно-белыми руками, никогда не существовал.
Джек еле сдержался, чтобы не встать и не заорать на них. Но вместо этого он начал усиленно думать.