Столкновение миров

Хотя сама она и считала себя слишком старой для того, чтобы забеременеть, менструация не пришла вовремя к матери Вулфа, где-то месяцев двенадцать назад во время Изменений. Три месяца назад она подарила жизнь тройняшкам — двум малышкам и одному малышу. Роды были тяжелыми. Сознание того, что одному из ее старших детей грозит смерть, ухудшали ее состояние. Она знала, что этот ребенок ушел в Другое Место, чтобы защитить стадо, и он умрет в Другом Месте, и она его больше никогда не увидит. Это было очень тяжело, и она страдала сильнее, чем просто от родовой боли.

И вот теперь, когда она спала рядом с малышами под полной луной, с улыбкой подтолкнула к себе нового малыша и стала вылизывать его. Во сне этот маленький Вулф обнял мать за шею и прижался щекой к ее оттянутой груди, и теперь они оба улыбались; в ее уме промелькнула человеческая мысль: «Господь велик и милосерден». И лунное сияние в этом замечательном мире, где все запахи были приятными, изливалось на них, когда они спали, обнявшись, рядом с близняшками-сестричками.

9

В городишке Гослин, штат Огайо, (неподалеку от Аманди и в тридцати милях южнее Колумбуса) человек по имени Бадди Паркинс чистил курятник. Он был в респираторе, защищавшем его от пыли, которую он поднимал своей метлой. В воздухе витал запах аммиака. От вони у него разболелась голова, ломило спину, потому что он был высокий, и приходилось сгибаться в три погибели в низеньком курятнике. «Все в мире важно», — мог сказать он, выполняя эту нудную работу. У него было три сына, но каждый из них был бесполезен, когда необходимо было почистить курятник. Единственно, что можно было сказать об этом, так это то, что он отжил свое, и…

«Малыш! Господи Боже мой! Тот малыш!»

Он неожиданно с ясностью и странной любовью вспомнил мальчика, назвавшегося Луисом Фарреном и объяснившего, что он направляется к своей тетке, Элен Воган в городок Баки Лейк. Мальчика, повернувшегося к Бадди, когда тот задал ему вопрос, не сбежал ли он. Лицо, повернувшееся к нему, сияло честной добротой и неожиданно поразительной красотой, которая напомнила Бадди сверкание радуги в конце бури и заката в конце дня, наполненного потом и тяжкой, но отлично сделанной работой.

Он выпрямился и так сильно ударился головой о притолоку, что слезы выступили у него на глазах… но он все равно улыбнулся. «О, Господи, этот мальчик ТАМ, он ТАМ», — подумал Бадди Паркинс, и, хотя он не имел ни малейшего представления о том, где это «там», его внезапно охватило теплое, нежное чувство приключений. Никогда после того, как он прочитал «Остров Сокровищ» в возрасте двенадцати лет и прикоснулся к девичьим грудям в возрасте четырнадцати, он не переживал такого полного, волнующего, теплого и нежного счастья. Он рассмеялся. Он упустил метлу и, пока куры испуганно жались по углам сарая, Бадди Паркинс отплясывал зажигательную джигу, смеясь под респиратором, напевая мелодию и прищелкивая пальцами.

— Он там! — сообщил курам Бадди Паркинс, продолжая смеяться. — Черт побери, он там, он все-таки добрался туда, он там, и он добыл его!

Позже он думал, что возможно, это зловоние курятника возымело на него подобное действие. «Это было не все, что было». На него снизошло какое-то откровение, но он не смог вспомнить, о чем оно было… это было, как у какого-то английского поэта, о котором рассказывал школьный учитель: приятель принял большую дозу опиума и начал писать поэму о неправдоподобном публичном доме, пока находился в трансе… а когда он вернулся на бренную землю, то не смог закончить ее.

«Похоже на это», — думал он, хотя и догадывался смутно, что это не так; и, хотя он и не мог вспомнить, что стало причиной его радости, никогда не забывал, как приходит счастье, о том сладком, нежном ощущении от прикосновения к великому приключению или от видения, пусть на какую-то секунду, прекрасного, ясно-белого света, сияющего всеми цветами радуги.

10

В старой песне Бобби Ларина поется: «Земля отхаркивает корни, одетые в грязные брюки и ботинки, отшвыривает их, отбрасывает…» Это была песня, которую с радостью подхватили дети бы округа Саюга, штат Индиана, если бы она не была так давно популярной, чтобы они могли услышать ее. Солнечный Дом пустовал только неделю, но уже стал местом детских забав и игр. Табличка с надписью «ПРОДАЕТСЯ» выглядела так, как будто простояла год, вместо девяти дней. И продавец недвижимости уже понизил один раз цену и подумывал о том, чтобы сделать это еще раз.