Столкновение стихий

Мотор, тот самый мужчина с тонкой полоской губ, постучал костяшками пальцев в дверь и дождался разрешающего ответа, после чего откинул ее в сторону. Прогремев на полозьях, полотно отъехало, и двое мужчин зашли в купе. Невзрачный пассажир с удивлением взглянул на гостей и осторожно заметил:

– Я вас не знаю, господа. Вы, наверное, ошиблись.

– Нет, что вы, сударь, – Мотор нахально зашел внутрь, а его верный подельник Окунь бочком прошмыгнул следом, закрыв дверь на защелку замка.

Гости сели напротив пассажира в мятом костюме, уже забывшем хорошие времена, и стали молча созерцать друг друга.

– Господин Ласточкин? – на всякий случай уточнил Мотор, распахивая куртку, чтобы продемонстрировать пистолет, засунутый под ремень. Как бы нечаянно…

– Он самый, – осторожность в глазах пассажира сменилась тревогой. Он сделал движение ногой, задвигая кейс, стоявший прямо под столом, дальше в угол. Окунь заметил этот финт и осклабился. – А вы кто будете? Может, назовете свои имена?

– Наши имена ничего не скажут, а вот Лобан просил передать привет, если встретим тебя, Шут.

Пассажир, которого назвали Шутом, вытаращил глаза и с запинкой проговорил:

– А вы уверены, молодые люди, что обратились по адресу? Моя фамилия Ласточкин. Мартын Иванович. Про какого шута вы мне сейчас здесь пытаетесь напомнить?

– Да про тебя, Шут, про кого еще, – хмыкнул Мотор. – Мы же тебя давно ждем. Шепнула нам кукушка, что с Казани едешь с хорошим товаром, вот и жаждали встречи. Лобан очень хочет знать, когда долг будешь отдавать?

– Послушайте… – мужичок вытащил из кармана платок и промокнул шею. Он сильно потел от волнения. – Я совершенно не понимаю ваших претензий, так же как и не знаю Лобана. Кто он такой вообще? Ваш хозяин? В какой сфере работаете?

– Точно, шут, – Молот посмотрел на Окуня. – Лобан предупреждал, что лепить начнет про «ничего не знаю». Знакомая песня.

– Ага, – шмыгнул носом Окунь, не отводя взгляда от кейса, задвигаемого все дальше и дальше.

– Попрошу покинуть купе, иначе вызову проводника с дружинниками, – пригрозил Ласточкин. Его рука потянулась к кнопке вызова, торчавшей на боковой панели межоконного простенка.

– Руки отдернул назад, – предупредил Окунь, показывая свой пистолет. Черный зрачок ствола словно заворожил хозяина купе, и он медленно откинулся спиной на переборку. – Вот так и сиди. Давай сюда свой чемодан.

– Не имеете права, – прошептал Ласточкин. – Это мои личные вещи.

– Если личные – так чего потеешь? – Мотор закивал, подбадривая хозяина кейса. – Посмотрим. Если Лобан оказался неправ – извинимся и уйдем.

– Это неприемлемо, – упорствовал Ласточкин. – Это просто грабеж среди белого дня.

– Уже вечер, дядя, – шутливо гыкнул Окунь. – Ложи чемодан на стол и открывай его. Только без шуток.

Мужичок с трясущимися руками вытащил кейс из-под ног, положил его и, не отрывая взгляда от Мотора, стал нащупывать замки. Взгляд его на мгновение стал змеино-острым, но незваные гости не увидели опасной перемены. Они впились в крышку кейса, которая нарочито медленно распахивалась, и наконец обнажила содержимое. Мотор и Окунь одновременно присвистнули. И вдруг в дверь громко застучали. Ласточкин мгновенно захлопнул крышку кейса.

– Да! – воскликнул он с облегчением.

Окунь спрятал пистолет и щелкнул замком. Дверь распахнулась.

– Можно? – в проем заглянула голова молодого парня с короткой стрижкой.

– Тебе чего, цуцик? – удивился Мотор и вдруг напрягся. Он вспомнил, что этот хорошо развитый физически паренек все время торчал в проходе вагона. Вроде как в окно смотрел, интересовался пейзажами.

– Извините, титан сломался, чай будет позже, – брякнул Никита, входя в купе и плотно закрывая дверь. Снова замок на защелку. Быстро оглядел сидевших.

– О чем ты, дурила? – засмеялся Окунь, еще ничего не понимая. – Дергай отсюда, не мешай взрослым дядям разговаривать.

– Они вам угрожают, сударь? – Никита был спокоен, готовый в любое мгновение использовать руну «сон». Впрочем, он уже просчитал противника. Оба вооружены, но слабы в контактном бою и в закрытом помещении.

– Ааа… – проблеял Ласточкин, совершенно сбитый с толку. Он цепко ухватился за ручку кейса и подтянул к себе на уровне груди. – Я чаю не просил.

– Я знаю, – Никита улыбнулся. – Я слышал, что они угрожали вам. Отъем личных вещей у граждан карается законом, господа. Попрошу вас выйти из купе и вообще покинуть поезд, иначе вызову линейных дружинников и казаков.

– Ты почему такой правильный, малец? – заскрипел зубами Мотор. Приближалась станция, на которой им нужно было сходить с захваченным товаром. Плотные прозрачные мешочки с необработанными алмазами, пластиковые тубусы с набитыми туда золотыми монетами, и два плотных пакета с «радугой» – состояние, за которое Лобан их грохнет, если не получит товар. Почти на шестьсот тысяч инвалюты! И этот правильный хлопец сунул нос куда не следует! Вальнуть его и Шута – и ходом с поезда. Станция через десять минут. Пассажиров не хватятся как минимум до Ярославля. Трупы найдут, когда он и Окунь будут далеко.