Столкнувшийся

— Нет. Похоже, моя репутация и стандарты, которые я устанавливаю с женщинами, опережают меня. Так что в итоге мы все делаем как друзья.

— И как тебе это удается?

— Месяц назад мы повысили уровень отношений до «друзей с привилегиями». — Нет смысла утаивать информацию, когда он был абсолютным засранцем в свое время, до того как встретил мою маму.

— Знаешь, это, наверное, самое глупое решение, которое я слышал от тебя.

Мои глаза сузились.

— Ну, спасибо.

— Позволь мне дать тебе совет. Эта история с Софи может случиться один раз в жизни. Если ты будешь продолжать закапывать свое дерьмо глубоко внутри себя, то в конце концов тебе придется иметь дело с тем, что она тебя бросит. Для твоего же блага, тебе нужно отпустить негатив, который ты испытываешь к своему брату и Йоханне. Если ты этого не сделаешь, ты так застрянешь в прошлом, что не сможешь увидеть свое будущее. Я видел, как вы с Софи смотрите и ведете себя друг с другом. Я точно не веду себя так со своими друзьями. Твоя мама повесила бы меня за яйца, как елочное украшение, если бы я так поступил. Поэтому ты должен спросить себя, сможешь ли ты справиться с тем, что она ушла.

— Кто сказал, что она это сделает?

— Ты принимаешь этот контракт с Маккой, и ты также можешь оплатить ее полет домой.

— Мама сказала тебе?

Он наклоняет голову ко мне.

— Еще бы. — Пусть мама расскажет папе о сделке Рика. Они такие близкие люди, между ними никогда не было секретов.

Я не обращаю внимания на то, как сжимается мое горло.

— Я думаю, они согласятся с тем, что я исключаю пункт о Бандини. Это нелепо и архаично.

— А если не согласятся?

— Я не знаю…

— Твоя мама поддерживает твою карьеру и решения, которые ты принимаешь. Но я думаю, что ты чертов идиот, если согласился на такой дурацкий термин.

Мои легкие горят при мысли о том, что я могу потерять все, над чем трудился десятилетиями. С тех пор, как я был маленьким ребенком, занимался картингом в три года, а затем перешел на этапы Формулы. Это все, что я знал. Могу ли я действительно рискнуть своими средствами к существованию ради другого человека, несмотря на то, что она вызывает у меня чувства, будь то похоть или любовь?

Лукас появляется на трассе в 10 утра, готовый провести немного времени вместе. Я не уверен, кто был больше шокирован приглашением, он или я. Поскольку мои визиты в Германию коротки, я редко провожу время один на один с ним и его двумя маленькими фаворитками, Каей и Элизой.

Я игнорирую острую боль в груди при виде их, счастливых и смеющихся, пока мой брат гоняется за ними по пит-лейн.

Мне неприятно думать, что все это время я ошибался, записывая брата в категорию овдовевших и подавленных, в то время как на самом деле он справлялся как мог. Другими словами, мне страшно признать, что я был дерьмовым братом, который отдалился, чтобы спасти меня от боли нашего прошлого. Признание того, что я трус, мне не по душе.

Мудрые слова Софи крутятся у меня в голове, сопровождаемые сомнениями. Может быть, она была права, когда сказала, что единственный человек, который проигрывает от моей лжи, — это я сам.

Мои племянницы бегают по гаражу, светлые хвостики растрепались, пока они собирали случайные инструменты. Они ни черта не слушают. Это напоминает мне Лукаса и меня, попавших в неприятности в наши молодые годы.

— Няня не смогла прийти и помочь сегодня, так что мне не с кем присмотреть за девочками, если мы выйдем на трассу.

Он бежит за своими мини-монстрами и обхватывает каждую из них рукой, прижимая их крошечные тела к себе.

Я планировал, что мы будем гоняться на двух старых машинах Формулы-1. Лукасу нравился картинг, когда мы были моложе, и он остается страстным поклонником моей гоночной карьеры, несмотря на мои дерьмовые методы уклонения. Отсутствие няни ставит крест на моем плане. Команда Маккой не может присматривать за двумя детьми младше пяти лет, потому что это угроза безопасности и все такое.

Я отправляю смс следующему лучшему варианту, зная, что она спасет мою задницу. Через несколько минут Софи вваливается в пит-гараж, на ней рубашка Beers Nottears, рваные джинсы и кроссовки. Ее светлые волосы свободно свисают вокруг нее, пряди обрамляют ее раскрасневшееся лицо. Сногсшибательна без усилий.

Боже, мне нужно взять себя в руки.

— Я слышала, кому-то нужна няня. — Она опускает огромную сумку на пол гаража. Из нее выкатываются несколько рассыпавшихся мелков и закуски.

Мой брат смотрит на Софи.

— Какая у тебя квалификация в работе с детьми?

Я провожу ладонью по лицу, потому что он давно перестал общаться с женщинами.

— Тебя не убьет, если ты начнешь с «Привет, кто ты?»

Софи принимает его грубоватое отношение с изяществом.

— Кроме того, что я крутая и на два фута выше их? Ничего. Но я думаю, что дети меня полюбят.

Ее индивидуальность вызывает ухмылку на моем лице.

— О, и я принесла закуски, потому что знаю, что взятки хорошо работают. — Она ослепительно улыбается мне.

Я смеюсь. Кая с любопытством смотрит на Софи, а Элиза подходит к ней и проводит пухлой рукой по рваным дырам на джинсах Софи.