Столократия

Для мари это было не критично: гибель множества мужчин в ходе Бряхимовского похода и последующей войны с унжамерен, оставили много вдов. А навязанный мною закон не только разрешал, но и требовал выдать их снова замуж, исключая из круга претендентов лишь близких родственников. Как и установлено по русскому "Уставу Церковному". Кроме того, в их землях появились расселяемые мною русские и мещеряки. Да и активное втягивание марийской молодёжи в жизнь Всеволжска снижало остроту "брачного вопроса" в марийских селениях.

Обычные внутрисемейные конфликты вдруг получили у эрзя непривычное продолжение. Обнаружилось, что жена может уйти в род отца, к мари. И те её не вернут. Это был единичный случай. Но туземцы были потрясены: "мир перевернулся!". А мои отвечали:

-- С Всеволожска выдачи нету. Мы - всеволожские! И валите отсюда.

Сходных случаев следовало ожидать и с другой стороны. Но "баланс спроса и предложения" - существенно отличался.

"женат два раза неудачно -

одна ушла, вторая - нет".

"Особо страждущие в браке" марийцы могли перейти ко второй попытке.

В предбаннике уже не было ребят Николая, было чисто и чуть прохладно. На столе стояла початая бадейка кваса. А на лавке - в прежней позе лежал Вечкенза. Тоже - весьма "початый".

Пару минут, пока Самород наливал мне и себе квасу, я рассматривал "наследного принца Мордовии". Вспоминал, как чуть больше месяца назад он злобно шипел на меня, уверенно обещал мне мою смерть и свои песни-пляски по этому поводу.

"Я съем твоё сердце. Ха-ха-ха...".

Не случилось... Не он первый. Бог даст - и дальше так будет.

Тишина испугала парня. Он вскинул голову и что-то залопотал по-эрзянски.

Самород включил перевод без подсказки:

-- Говорит - пошли гонца к отцу его. Много мехов и скота получишь.

-- Как он меня называет?

-- Никак. Э... говорит - ты.

Пришлось вставать, разбирать метлу в углу, вытаскивать подходящий прут.

Как же там, в одной народной песне:

"Била меня мати

Березовым прутом

Щобы я не стояла

З молодым рекрутом".

Есть и более поздний вариант:

"Била меня мати

Двухпудовым гаком

Щобы я не стояла

На дорози раком".

Разруха, блин, средневековье, факеншит. Где тут найдёшь "двухпудовый гак"? Только - исконно-посконно.

Помнится, когда-то давно Ноготок учил меня порке розгами. Упирая, в частности, на область между нижней частью ягодиц и началом собственно бёдер. Он так обрабатывал Светану на поварне в Рябиновке. Как давно это было... А я вот помню. Прилежный ученик, потому что.

-- А-а!

-- Он спрашивает - за что?

-- Не за что, а почему. Потому, что мне захотелось. Он мой раб. Как должен раб обращаться к своему хозяину?

-- Он говорит: если ты убьёшь его - ты не получишь большого богатства.

-- Как он меня назвал?

-- Э...

Всё-таки, мне привычнее обрабатывать лодыжки. Как-то старая школа, ещё с Киева... А учусь я у всех.

-- А-а-а!!! Кашпадин-кашпадин-кашпади-и-и...!!!

Теперь - спокойно.

Не заводясь от его истошного крика.

Неторопливо.

Вбивая свои смыслы в его... подкорку. Или чем он думает?

Не отрывая конца прута от его тела.

Чуть похлопывая, чуть царапая, чуть обводя... интересные места.

Держа в напряжении.

В постоянном ожидании следующего удара.

Здесь.

Или здесь.

Или с этой стороны.

Обеспечивая.. концентрированное внимание слушателя.

-- Ну, вот. Уже лучше. И так будет всегда. Всю твою жизнь. Попробуй это понять и запомнить. Попытайся. Ибо ты глуп, Вич-чем-за. Вообрази: завтра я открою доступ. К твоему телу. Каждый желающий сможет, за совершенно смешные деньги, ударить, или плюнуть, или всунуть...

-- А-а-а...!

-- Но-но. Стоять. Итак, каждый желающий сможет трахнуть сына и наследника инязора Пичая. Вот прямо...

-- О-о-ой...

-- Эк у тебя всё покраснело. Перетрудил ты дырочку. Ничего, это хорошая наука, дальше будет больше. Не думаю, что твоя задница так уж привлечёт моих людей. Для русских - ты не интересен. А вот в Мордве найдётся, пожалуй, как бы не тысяча состоятельных людей, которые с интересом отнесутся к моему предложению. Ещё есть мурома и мещера, мари и меря. Конечно, дело не в красоте линии твоих ягодичек...

-- А-а!

-- А в том, что ты сын инязора Пичая. Которого можно трахнуть. Не инязора - только его сынка. Но и это немало. Придут - десятки. И расскажут тысячам. О своих... наслаждениях. Вся мордва будет звенеть звоном и шипеть шипом. О нежной кожице твоей задницы. Пичай это знает. Поэтому заплатит. Столько, сколько я скажу.

-- Он говорит: отец отомстит. Убьёт, зарежет, сожжёт...

Мда... "Не умён вызывающе".

-- Ты - глуп. Ты забыл очевидное. Время. Он придёт мстить потом. После того, как десятки азоров и кудатей... насладятся твоим телом. Юным и благородным. Аж... по самые ноздри. Или - не придёт. Вовсе. Зачем великому Ине - наследник общего пользования? Тогда ты просто подохнешь. Какой-нибудь дебелый атя сильно полюбит тебя. И сломает тебе спинку. В припадке наслаждения.

Пленник пытался возражать, дёргался, рвался. Даже вздумал истерично орать и перебивать меня.

-- Самород, что-то парень вольничать начинает. Трахни его. И вон, поводок подтяни.