Столп огненный

Всем сердцем она желала, чтобы ей не взбредало в голову хранить тайну Ролло так долго. Следовало открыть Неду правду много лет назад. Конечно, без размолвки и выяснения отношений все равно бы не обошлось, но сейчас она выбрала самое неудачное время для признания: Нед успел стать важнейшей частью ее жизни, и она попросту не понимала, как дальше жить без него.

Наконец он появился, не один, а в компании мужчин в толстых плащах. Должно быть, члены Тайного совета. Лицо Неда было угрюмым. Возможно, ей почудилось, однако казалось, что за минувшую неделю он резко постарел: лоб избороздили морщины, щеки покрывала седая щетина.

Марджери шагнула вперед. Нед увидел ее и застыл. Она вглядывалась в родное лицо, читая чувства мужа. Поначалу он был просто застигнут врасплох. Потом пришло узнавание, а за ним – гнев. Чутье подсказывало, что Нед пытался забыть о ней самой и о том, что она натворила, а ее появление стало неприятным напоминанием.

Неужто ни намека на сострадание, ни тени милосердия?

Марджери не стала медлить и задала вопрос, ради которого и пришла:

– Ты нашел Ролло?

– Нет, – коротко ответил Нед, отвернулся и шагнул за ворота.

Марджери поникла. Господи, как же она его любит!..

Она пошла прочь, не разбирая дороги, и ноги сами привели ее на илистый берег Темзы. Поверхность реки пенилась от сильного течения – с отливом речная вода будто рвалась вылиться в море.

Марджери подумала, не ступить ли в воду. Уже стемнело, никто ее не увидит. Плавать она не умела, никогда не училась, и река оборвет ее жизнь всего через несколько минут. Будет холодно, придется справляться с собственным страхом, но потом все беды и напасти останутся позади…

Конечно, это грех смертный грех, но даже преисподняя не может быть хуже такой вот жизни. Ей вспомнилась недавно виденная пьеса: девушка утопилась, когда ее любовь отверг принц Датский, а пара потешных гробовщиков еще обсуждала, достойна ли она христианского погребения[105]. Если Марджери войдет в реку, для нее точно места на кладбище не найдется. Сильное течение унесет ее тело, быть может, до самого моря, и там она опустится на дно и ляжет рядом с моряками, что погибли в схватках с испанской армадой.

И кто помолится за упокой ее души? Протестанты не верили в силу заупокойных молитв, а католики не молились за самоубийц. Значит, ей суждено покинуть сей мир одинокой и проклятой…

Марджери долго стояла у кромки воды, ощущая, как сердце рвется на части, не в силах выбрать между стремлением обрести вечный покой и страхом познать праведный гнев Всевышнего. Потом ей почудилось, будто она видит свою старую тетушку, сестру Джоан, – та шла по грязи, не сгорбленная, как при жизни, а с выпрямленной спиной и без палок. Хотя было темно, Марджери разглядела, что Джоан словно помолодела и улыбается. Храня молчание, призрак взял Марджери за руку и мягко повлек ее прочь от воды, в сторону Уайтхолла. У дворца она заметила двух молодых мужчин, которые громко над чем-то смеялись. Она обернулась к Джоан – спросить, видима ли та и для них, – но Джоан исчезла, и Марджери снова осталась одна.

3

Днем в понедельник, четвертого ноября, Ролло сидел рядом с Гаем Фоксом на полу склада и давал Фоксу последние наставления.

Ролло достал длинную спичку, вырезанную из гнилушек, которые быстро занимались и хорошо горели. Вручил спичку Фоксу вместе с огнивом. Потом взял нож и сделал на спичке несколько отметок, на расстоянии ширины своего большого пальца друг от друга.

– Слушайте внимательно, Фокс. Зажгите огонь, потом прочтите «Отче наш», не быстро и не медленно, а как обычно в церкви.

Фокс чиркнул кресалом.

– Pater noster, – произнес он нараспев и продолжил читать молитву на латыни.

Когда он закончил, спичка догорела почти до первой отметки.

Ролло задул пламя.

– Считайте, сколько раз вам нужно прочесть молитву, чтобы убраться отсюда на безопасное расстояние.

Фокс нахмурился.

– Выйти отсюда, закрыть дверь и спуститься к реке – две молитвы. Забраться в лодку, отвязать веревку, вставить весла в уключины – еще две. Думаю, шесть молитв, чтобы уплыть достаточно далеко от взрыва. Всего получается десять.

– Тогда нанесите на спичку десять меток.

Фокс кивнул.

Ролло встал.

– Пора доставать порох.

Фокс подтащил стол с дыркой, взобрался на него и принялся снимать с бочонков вязанки хвороста. Он передавал эти вязанки Ролло, не откидывал в сторону, ибо следовало восстановить поленницу на случай повторного обыска.

Ролло испытывал странные ощущения. Все это происходило на самом деле. Очень скоро они и вправду убьют короля.

Через несколько минут открылся проход к бочонкам с порохом.

Ролло прихватил с собой ломик и садовый инструмент, нечто вроде маленькой лопаты. Он снял крышку с первого бочонка и высыпал темно-серый порох на пол склада. Лопатой накидал некое подобие дорожки из пороха от пустого бочонка до прочих, по-прежнему полных. Это будет запал. Разумеется, Ролло позаботился выбрать деревянную лопату: железная могла бы высечь ненароком искру из каменного пола, а тогда – прости-прощай все мечты и надежды.