Стоматолог для вампира (СИ)

— Превосходно, — Александр занял соседнее кресло, рядом с которым положил пакет с трофеями, которые он забрал из домов жертв. Что поделать, он не смог удержаться и прибрал к своим рукам все, что ему приглянулось. Вампир не собирался рассказывать старому другу о своей слабости, и не только ему — то, что случилось сегодня, навсегда станется его тайной. К чему говорить об этом, если он вовремя справился с инстинктами?

— Тогда давай займемся подсчетами, у меня тридцать шесть жертв, и, должен отметить, у них всех был превосходный вкус. — Глаза вампира засверкали от восторга, словно он снова стал живым. Вот только этот эффект не продлиться долго.

— Ты проиграл, я успел попробовать сорок человек. Не скажу, что всех их можно назвать деликатесами, но некоторые были весьма недурны на вкус, — рассмеялся Александр, демонстрируя своему сопернику блокнот с кровавыми отпечатками пальцами.

— Что ж, тогда я потребую реванша, когда ты вернешься снова.

— А почему бы нет, я буду рад, — кровосос прикрыл глаза. Эта была бессмысленная игра, ведь она была нужна лишь для того, чтобы время от времени насытиться эмоциями, что бурлят в крови людей. Но вместе с тем, она была весьма увлекательна — отказаться невозможно. Главное играть не очень часто, чтобы не испортить ощущение от её уникальности. Ведь если наслаждаться одними и теми же развлечениями слишком часто, они приедятся и наскучат.

— Вот и договорились. — Бернадро поднялся на ноги. — Скоро рассвет, так что я пойду, а ты пока придумай оправдательную речь.

— Она не потребуется, Надя поймет… — не открывая глаз, ответил Александр. — Поймет, запомнит и припомнит…

Проще договориться с моим эгоизмом, чем с совестью

Александр сидел в кресле, стоящем около кровати, на которой мирно спала Надежда, и пристально рассматривал её, словно пытаясь запомнить каждую черточку, чтобы навсегда сохранить этот образ в своей памяти. Сейчас лицо женщины было спокойным и умиротворенным, её даже можно было назвать милой, вот только вампир точно знал, что это очарование обманчивое. Как только Надя проснется, сразу же станет ворчать или отчитывать его, или, быть может, просто смерит презрительным взглядом и будет молчать, пока он извиняется за свое недопустимое поведение. Чувствовал ли кровосос себя виноватым за то, что усыпил её и отправился на игру-охоту? Скорее нет, чем да, ведь они просто друзья, и у каждого из них своя жизнь, он не обязан отчитываться и подстраиваться под Надежду. И если делает это, то лишь по собственной прихоти.

Александр усмехнулся, ему нравились такие немного странные и неадекватные отношения между ними — наверное, Надя самый близкий и ценный друг для него в настоящий момент. Вот только друг ли она на самом деле, или эта женщина стала для него кем-то больше?

— Что-то меня от всей этой выпитой крови на сентиментальность пробило, — пробормотал мужчина, пристально наблюдая за процессом пробуждения. Он чувствовал, что сон уже отпускает женщину, и она вот-вот откроет глаза. Как выяснилось, это невероятно захватывающее занятие — наблюдать за тем, как слегка подрагивают ресницы, учащается дыхание и сердцебиение Надежды.

— Рассматривать спящих людей, между прочим, неприлично, — женщина лениво приоткрыла один глаз, а после забавно задергала носом, словно он у нее чесался. — И эту тему мы с тобой уже обсуждали.

— Да, но ведь ты уже не спишь, — усмехнулся Александр, испытывая стойкое чувство дежавю. Они действительно говорили на эту тему совсем недавно, но древний кровосос так и не усвоил урока. Да и вообще, кому какая разница, на кого хочет, на того и смотрит.

— Угу, и если бы не твой взгляд, спала бы дальше, у меня, между прочим, отпуск! Единственное время, когда нормальный человек может выспаться, — раздраженно буркнула женщина, принимая сидячие положение и потягиваясь во все стороны, разминая затекшие за время сна мышцы. Её красивое платье все измялось, но Наде не было его жаль, чего не скажешь о порвавшихся чулках.

— Это ты-то нормальная? — рассмеялся вампир, чувствуя себя по-настоящему живым. Ночная охота пошла ему на пользу, вот только долго такое состояние не продлится, а повторять свой рейд в ближайшее время он не собирался. Нужно переждать с этим делом, лет пятьдесят-шестьдесят.

— Нарываешься? — женщина одарила брюнета колючим раздраженным взглядом, заставляя вспомнить о том дне, когда они впервые встретились в стоматологическом кабинете, тогда стоматолог смотрела на него точно так же. — Не думай, что я не потребую объяснений! Это я сейчас просто не проснулась до конца.

— Значит, у меня отсрочка?

— Да, но это не повод для радости, — Надя прикоснулась к своей шее, осторожно ощупывая её на предмет повреждений. Если друг все-таки не сдержался и укусил её — ему не жить, она лично воткнет осиновый кол в его сердце! Причем не простой, а тот, который лично выстругает из осинки, что растет во дворе её дома. Да еще чесночком накормит, чтобы наверняка!