Стон и шепот

К середине рабочего дня на личную почту пришло письмо от Николая с вложением, в котором на нескольких страницах описывалась жизнь моего приобретения.

Первым ударом под дых оказалось ее имя.

Ева.

Ее звали Ева.

Я повторял это имя снова и снова, раскатывая звуки на языке и чувствуя, как по телу бегут мурашки, а волоски встают дыбом.

Она совершенна во всем звуковом диапазоне.

Быстро изучив остальное, я откинулся на спинку кресла и сцепил руки на животе.

– Ева-а-а… – не удержался и повторил вслух, задумчиво изучая фотографию на мониторе. – Девочка-певица, значит? Гнесинка? С таким-то колоссальным конкурсом на место и поступила на бюджет, хоть и на второй год. Талантливая малышка… и везучая. Если бы не твой голос, лежала бы сейчас в перелеске.

Я смотрел на нее и ощущал, как из-за спины подкрадывается то самое чувство, которое я гнал от себя весь день. Лютая жажда. Мне хотелось секса.

Закончить то, что начал, и оттрахать девчонку так, чтобы завтра встать не смогла, а меня наконец-то отпустило и перестало накрывать от имени и ассоциаций. Схватив пиджак, я поднялся и направился к двери. Хватит на сегодня работы… Уже сидя в автомобиле, по дороге к дому я быстро набрал номер Николая и с усмешкой спросил:

– И как себя чувствует наша дорогая гостья?

– Простите, ее пришлось запереть, – ответил тот, после чего раздался звук бьющегося стекла. – Блядь…

Связь прервалась, а я удивленно уставился на умолкнувший телефон. Что там за херня происходит?

Глава 8

Демина Ева

Если этот ублюдок думал, что я сдамся и поверю в его сказки про спасение моей жизни, то глубоко заблуждался. Негодяй всерьез считал, что, вернувшись вечером, раздвинет мне ноги и закончит начатое с моего полного согласия. Я читала это по его глазам, слышала стальную несгибаемую волю в низком, чуть вибрирующем голосе. И да, он меня пугал. До мурашек на шее, спешно бежавших по плечам и вызывавших дрожь ужаса во всем теле. Мне было ясно, что такой пойдет даже против воли, просто потому, что ему так захотелось.

Скотина.

Я металась по комнате в его отсутствие, силясь понять, что делать. Иногда, замирая, взволнованно смотрела то на дверь, то на окно, а в голове зрели планы побега. Один абсурднее другого. Я ведь не спортсменка, не скалолазка и тем более не воровка, чтобы уметь вскрывать замки.

Но мне очень нужно было оказаться на воле или хотя бы заполучить телефон. Бабушка, не дождавшись звонка, наверняка разволновалась, а у нее больное сердце. Господи, только бы с ней ничего не случилось! Как же сообщить, что со мной все в порядке? Как дать ей знать?..

От понимания собственного бессилия в глазах появились слезы и сердце забилось, словно сумасшедшее. В очередной раз подбежав к двери, я тронула ее гладкую поверхность и вдруг яростно забарабанила по дорогому полотну.

С той стороны раздались шаги, и я снова испугалась.

Отскочив, закуталась в простыню и, нервно облизывая пересохшие губы, готовилась броситься на посетителя с кулаками, если понадобится, выцарапывая ногтями путь на свободу.

– Слушаю вас. – Возникший на пороге здоровый мужик был коротко острижен, имел квадратное лицо с резкими чертами и крупным носом. Он невозмутимо стоял в дверях в безупречно белой рубашке и темных брюках и выжидающе на меня смотрел.

– Выпустите меня, – проговорила и тут же схватилась за горло, внутри которого, по ощущениям, кто-то разводил костер.

– Комната не заперта, – спокойно отозвался амбал. – Если вы голодны, то я с удовольствием провожу вас в столовую.

Я вскинула брови и нерешительно шагнула вперед, не прекращая сжимать кулаки. Может, у них такая игра? Обмануть, выманить, чтобы просто поиздеваться и посмотреть, как буду умолять отпустить, едва пойму подвох?

Но бугай отошел чуть в сторону, пропуская меня в коридор.

– Меня зовут Николай, – зачем-то представился он. – Вы можете обращаться ко мне по любым вопросам.

– Я хочу уйти, – шепнула, не веря ни единому слову, но чувствуя, как воспрянула в душе надежда. – И мне нужен телефон.

– Не получится, – покачал головой мужик, – но, как я уже говорил, если вы голодны…

– Да! – выпалила, вдруг подумав, что это мой шанс. – Я хочу есть.

Назвавшийся Николаем легко отступил влево, оставляя все пространство прохода открытым.

Вышла, осторожно ступая босыми ногами на темный паркет, ожидая чего угодно и, кажется, внутренне готовясь к смерти. Потому что когда дверь закрылась с тихим щелчком, я вскрикнула, сама себя напугав до чертиков.

Николай качнул головой, но промолчал, лишь взглядом указав вперед.

Я отошла от стены и, озираясь, сделала несколько шагов. Он двинулся следом: чуть позади, не стараясь поравняться или коснуться, но и не отставая. Меня знатно колотило от ужаса и нереальности происходящего, дрожь, казалось, распространилась даже на желудок, вызывая тошноту.

– Направо, – подсказал мужчина, когда мы оказались перед мощной двустворчатой дверью из красного дерева.