Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания

От усталости Петрович даже ответить ничего не смог. Он только молча сполз со своего пыточного агрегата, постанывая сквозь зубы, оделся и выполз в коридор, где его ждал я. Больше в этот день комдив не пошел ни к каким врачам. Он удалился в свой номер и до вечера периодически отмачивался в душе, сидя под струями на табуретке. С его слов, он только тогда понял, что значит походка, как у краба, и что такое чихнуть так, чтобы все мышцы ныли. И если у меня после езды «без тормозов», ноги болели пару дней, то Петрович целую неделю садился на стул, придерживаясь руками, чтобы не рухнуть на него.

Потом, когда я уже не первый раз отбывал послепоходовый отдых в санатории, я, памятуя Петровича, каждый раз наотрез отказывался кататься на этом велосипеде, отговариваясь тем, что не из космоса вернулся, да и психологический отдых для подводника гораздо важнее.

Замполиты, политруки… а по-прежнему — комиссары!

Он не офицер, а замполит. И вообще, запомни, сержант: есть офицеры, а есть политработники. Никогда их не путай и не смешивай.

Слова старого артиллерийского комбата

О мастерах политслова и воспитателях человеческих душ разных опусов написано немало, основная часть которых ими самими и создана. И если мы нынешние, не имеем никакого морального права говорить о политруках Великой Отечественной, то о нынешних знаем не понаслышке, и не из их же воспоминаний. И тем более просто невозможно, говоря о нашем доблестном Военно-морском флоте, обойти стороной их, наших рыцарей первоисточников и апологетов линии партии. Ведь, как говорил мой самый последний заместитель командира по воспитательной работе, корабль без замполита, что деревня без дурачка.

Первый заместитель командира по политической части, встретившийся мне на действующем флоте, был, пожалуй, и последним, который полностью соответствовал тому идеалу замполита, которого хотел бы иметь каждый здравомыслящий моряк. Капитан 1 ранга Палов Александр Иванович был передовым офицером буквально во всех отношениях, что и подтверждал неуклонно все последующие годы. Политруком Александр Иванович стал нестандартным образом. Никаких политтехникумов он не заканчивал, а доблестно оттрубил пять лет на дизельном факультете одного из питерских училищ, после чего очутился в граде Полярный на должности командира моторной группы дизельной подводной лодки, без малейших перспектив к росту в звании на ближайшее десятилетие. Поплескавшись пару лет в мазуте и дизтопливе, Палов окончательно понял, что, кроме хронического радикулита, геморроя и ритуального залпа на кладбище, ничего более он здесь не заслужит и что пора сваливать с дизелей куда угодно, хоть в начальники пекарни. На его счастье, в Вооруженных силах в очередной раз обнаружилась огромнейшая недостача в политкадрах, и партия объявила мобилизацию для затыкания идеологических дыр. Старший лейтенант Палов на этот зов откликнулся, и родная партия протянула ему свою могучую руку. А если принять в расчет то обстоятельство, что Палов был секретарем комсомольской организации своего корабля и не раз опрокидывал стопарик шильца на брудершафт со своим замполитом, то его гладкий переход в идеологические работники был просто предопределен свыше.