Читаем Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания полностью

Наверное, большинство экипажа никогда не погружалось с такой нескрываемой радостью и общим ликованием. Кормовые отсеки в нарушение всего радостно докладывали по нескольку раз, что не просто готовы, а счастливы уйти на глубину и оставаться там подольше. Только на 120 метрах глубины волнение снизилось практически до нуля, хотя иногда корабль все же немного подрагивал, словно от страха, перед этой неласковой водной поверхностью. На удивление, эти многочасовые качели закончились без людских потерь и фатальных отказов техники. Пара-тройка разбитых носов, десятка полтора пусть серьезных, но ушибов, а не переломов и неисчислимое количество синяков на личном составе, плюс утопленная шапка командира — все-таки не самая большая плата за испытанную напасть. Корабль приводили в порядок около трех часов: мыли, драили и снова мыли. Но все равно еще несколько часов в отсеках витал тот самый запах, который ассоциируется с грязной и беспощадной пьянкой, а на обед и последовавший сразу за ним ужин не пришли человек тридцать, до сих пор не рискнувших после пережитого что-либо отправить в желудок. Через полтора суток во время сеанса связи выяснилось, что из-за стихии едва начатое КШУ перенесли на 3 апреля, а все это время мы должны бродить по полигонам. Известие вызвало огромную моральную изжогу у Тимоненко, вследствие чего для восстановления собственного психологического баланса он сразу устроил смотр корабля, после которого содержание ракетного подводного крейсера был признано крайне неудовлетворительным, что немного успокоило адмирала и разрядило обстановку.

КШУ мы отходили без замечаний, доблестно изобразив все стратегические силы Северного флота. Следы урагана в базе были видны на каждом шагу, да и трудно не заметить наполовину выброшенные на камни буксиры, разбитые в клочья баркасы и лодки и притопленные плавпирсы. Поселку тоже досталось, начиная от оборванных проводов, отключения света и воды и кончая вынесенными ветром окнами домов и оборванными крышами. Но разрушения оказались не фатальными, все довольно быстро восстановили, а в моей памяти почему-то более всего отложилась феерическая картина летящих в одной стае крыс и кота.

И наши имена узнает вся страна…

В любых условиях иметь возможность быстрого гашения цепной ядерной реакции.

исключить самопроизвольный выход ядерного реактора в критическое состояние.

Из руководства по обеспечению ядерной безопасности

Что такое ядерный реактор? Кто-то, причастный, знает, и прочитав вопрос, только ухмыльнется. Кто-то начнет припоминать школьный курс физики и статьи в газетах. Так вот, чтобы вам было понятно, о чем пойдет речь дальше, сначала попытаюсь ответить на этот вопрос. Просто, доходчиво и даже примитивно, адресуясь даже к махровым дилетантам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Победный парад Гитлера
1941. Победный парад Гитлера

В августе 1941 года Гитлер вместе с Муссолини прилетел на Восточный фронт, чтобы лично принять победный парад Вермахта и его итальянских союзников – настолько высоко фюрер оценивал их успех на Украине, в районе Умани.У нас эта трагедия фактически предана забвению. Об этом разгроме молчали его главные виновники – Жуков, Буденный, Василевский, Баграмян. Это побоище стало прологом Киевской катастрофы. Сокрушительное поражение Красной Армии под Уманью (июль-август 1941 г.) и гибель в Уманском «котле» трех наших армий (более 30 дивизий) не имеют оправданий – в отличие от катастрофы Западного фронта, этот разгром невозможно объяснить ни внезапностью вражеского удара, ни превосходством противника в силах. После войны всю вину за Уманскую трагедию попытались переложить на командующего 12-й армией генерала Понеделина, который был осужден и расстрелян (в 1950 году, через пять лет после возвращения из плена!) по обвинению в паникерстве, трусости и нарушении присяги.Новая книга ведущего военного историка впервые анализирует Уманскую катастрофу на современном уровне, с привлечением архивных источников – как советских, так и немецких, – не замалчивая ни страшные подробности трагедии, ни имена ее главных виновников. Это – долг памяти всех бойцов и командиров Красной Армии, павших смертью храбрых в Уманском «котле», но задержавших врага на несколько недель. Именно этих недель немцам потом не хватило под Москвой.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Капут
Капут

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.

Курцио Малапарте

Военная документалистика и аналитика / Проза / Военная документалистика / Документальное
Вермахт «непобедимый и легендарный»
Вермахт «непобедимый и легендарный»

Советская пропаганда величала Красную Армию «Непобедимой и легендарной», однако, положа руку на сердце, в начале Второй Мировой войны у Вермахта было куда больше прав на этот почетный титул – в 1939–1942 гг. гитлеровцы шли от победы к победе, «вчистую» разгромив всех противников в Западной Европе и оккупировав пол-России, а военное искусство Рейха не знало себе равных. Разумеется, тогда никому не пришло бы в голову последовать примеру Петра I, который, одержав победу под Полтавой, пригласил на пир пленных шведских генералов и поднял «заздравный кубок» в честь своих «учителей», – однако и РККА очень многому научилась у врага, в конце концов превзойдя немецких «профессоров» по всем статьям (вспомнить хотя бы Висло-Одерскую операцию или разгром Квантунской армии, по сравнению с которыми меркнут даже знаменитые блицкриги). Но, сколько бы политруки ни твердили о «превосходстве советской военной школы», в лучших операциях Красной Армии отчетливо виден «германский почерк». Эта книга впервые анализирует военное искусство Вермахта на современном уровне, без оглядки нa идеологическую цензуру, называя вещи своими именами, воздавая должное самому страшному противнику за всю историю России, – ведь, как писал Константин Симонов:«Да, нам далась победа нелегко. / Да, враг был храбр. / Тем больше наша слава!»

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное