Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания

А назавтра были похороны. Курсанты оказались на высоте. В училище даже нашелся Военно-морской флаг СССР, который потом на кладбище склонили над могилой. Процессия растянулась на добрую сотню метров, и курсанты чеканили шаг, неся красные шелковые подушечки с медалями, а оркестр пронзительно выдувал из меди похоронные мелодии. Были залпы из карабинов на кладбище и слезы престарелой матери Петрова, которой братья так и не решились сказать о настоящей причине смерти сына. Были чисто русские поминки, на которых кто-то чуть не подрался, а комендант, самолично прибывший проконтролировать весь процесс и пропотевший за несколько часов в новенькой парадной форме, произнес проникновенный тост за героических подводников. Была куча подвыпивших родственников, которые говорили много хороших слов и стремились чокнуться с нами во что бы то ни стало. А еще, в самом конце, была мама старшего мичмана Петрова, старенькая, сухонькая и очень аккуратная старушка с глубокими и усталыми глазами, которая подошла к нам и, поклонившись, сказала: «Спасибо, мальчики».

Конечно, закон есть закон. И его надо соблюдать. Но всем. И если стреляющихся проворовавшихся генералов хоронят, как полководцев, выигравших не одну битву, то почему закон не может позволить красиво проводить в последний путь простого и честного мичмана, прослужившего не одно десятилетие и ушедшего из жизни только по собственной слабости или, может, наоборот, благодаря силе воли.

Награда нашла героя…

И на бессмысленной работе есть свои передовики и отстающие.

Флотская мудрость

Командир третьего дивизиона электромеханической боевой части ракетного подводного крейсера «К-…» капитан 3 ранга Бобков Роман страшно, до зубной боли, хотел уволиться в запас. Все этапы подготовительной деятельности к такому событию были уже пройдены. Начиная от безответных рапортов на имя всех командиров и начальников, и кончая выговорами и истериками своего флагманского механика и командира дивизии. Наконец, удостоверившись, что офицер настроен серьезно, от него отстали, подписали все рапорты и отправили в штаб флота представление на увольнение в запас. Оставалось ему теперь только одно — ждать и ждать. По опыту предыдущих поколений — долго. Месяца три-четыре. Поэтому Роман сразу согласился на предложение родного командира остаться старшим с матросами на время экипажного отпуска. Просидеть, особо ничем себя не утруждая, март, апрель и май, а затем с чистой совестью убыть в последний положенный отпуск перед увольнением в запас. Пусть даже к этому времени тебя уволили. Положено отгулять — так отгуляю! А летом отдыхать все же лучше.

Офицеры и мичманы во главе с командиром получили отпускные и в течение одного дня растворились на бескрайних просторах страны на целых три месяца. А Бобков впрягся в ежедневную служебную рутину. Роман был офицером исполнительным и дисциплинированным. Проверял вахты, определял матросов в наряды и ходил на всевозможные доклады к командиру дивизии. Все катилось по проторенной дорожке, претензий со стороны командования не было, дата возвращения экипажа неумолимо приближалась.

Как-то утром Романа совершенно неожиданно и в неурочное время вызвал командир дивизии. Тот, естественно, на крыльях прилетел в штаб, поправил форму и постучался в дверь адмирала. Комдив сидел за рабочим столом и просматривал какие-то бумаги.

— Товарищ адмирал! Капитан 3 ранга Бобков по вашему приказанию прибыл!

Адмирал оторвал взор от стола.

— А, Бобков! Проходи, садись.

Роман подошел и аккуратно присел на краешек стула. Адмирал помолчал, покусал губу и начал говорить:

— Понимаешь, Бобков, интересная ситуация сложилась. Ваша последняя автономка оказалась очень удачной. Это наши стратеги в Москве так решили. Отчеты полистали и чуть не описались от восторга. Ну и спустили на флот целеуказание наградить троих офицеров орденами. «Звездами шерифа». На выбор командира корабля. Сам понимаешь, ты сейчас самый главный начальник в экипаже, а представления на ордена надо уже завтра на флот отправить. Решай, кого, печатай, завтра с утра мне на подпись. Вопросы есть?

Роман осознал, что попал в капкан. Созвониться с командиром нереально. Он то ли в Питере, то ли у матери в Крыму. Определишь награждаемых сам, а вдруг ошибешься? Потом командир при полном расчете с частью все припомнит. Адмирала Роман тоже понимал. У того с командиром сложились непростые отношения, и адмирал, судя по всему, назначать награждаемых своим приказом не хотел, чтобы избежать очередного конфликта с командиром корабля. Мол, не посоветовались, наградили кого попало. А здесь живой врио командира, целый капитан 3 ранга, пусть выполняет. А как — его забота.