Читаем Стопаж полностью

Прошагал по Праге несколько километров, совершено не осознавая, что "вот она, Прага!", "You did it" и все в таком духе. То есть в состоянии полного эмоционального отупения. Наконец, дошел до более-менее центра, где последовательно нашел банкомат (как в квесте

- взять деньги), книжный магазин (купить карту города), метро

(купить телефонную карту, позвонить в Москву знакомым, чтобы передали маме, что я в Праге). Затем поехал в район Троя, где в соответствии с добытой в Сети информацией находилась куча кемпингов.

Действительно, коттеджи с приусадебными участками, переоборудованными для приема туристов, стояли плотным рядом. Во многих из них мест не было. В одном кемпинге хозяйка прервала мою тираду на ужасном английском и сказала "Если вы русский, так и говорите по-русски. Английский вам не идет". Наконец, я остановил свой выбор на кемпинге деда по фамилии Хайек. Сутки постоя здесь стоили около 5 баксов - самая обычная цена для столичного кемпинга.

Молодежные хостелы, как я потом выяснил, стоили 7-15 баксов, что для меня было неприемлемо. С соседнего кемпинга вполне по-русски стащил отрезок трубы, сделал из нее несущую опору своей палатки, впервые за пять дней вымылся в душе, поужинал горячей пищей и лег спать

- наверное, часов на двадцать.

_6 августа Прага_

Сложно описать свое впечатление от этого очаровательного города… Поэтому заниматься я этим не буду, а напишу кратко: "Гулял по Праге. Безуспешно звонил Т."

_7 августа Прага_

То же самое. Облазил весь центр. Безуспешно звонил Т. Раздумывал, что же, черт побери, мне делать дальше в связи с явственно рассыпающимися в пыль планами личного счастья.

_8 августа Прага - Карловы Вары - Пльзень - Прага_

В воскресенье я решил немного отвлечься от многолюдия Праги. В две машины - очень легко и быстро - добрался до Карловых Вар. Первый из подвозивших меня драйверов, оказалось, тоже направляется в

Карловы Вары, но тремя часами позже. Он пригласил меня заглянуть в три часа дня на Колоннаду, где будут выступать детские хоровые коллективы со всей Чехии. Мужик этот оказался вроде как организатором сего мероприятия. Пожилая семейная чета, подвозившая меня непосредственно до Карловых Вар, не разговаривала ни по-русски, ни по-английски, а потому общение с ними было сведено к минимуму.

В Карловых Варах оказалось пруд пруди русских - едва ли не каждый десятый. В местной речке Тепле (которая где-то поблизости впадает в другую - с труднопроизносимым именем Огрж) под мостиками тусовались стаи форели - вплоть до метра длинной. Русские перегибались через поручни и вздыхали: "Сюда бы удочку или сачок". Что-то вроде этого сказал и я.

Карловы Вары петляют вместе с ущельем, по дну которого протекает

Тепла, и поднимаются на его склоны, и улицы там встречаются едва ли не под сорок пять градусов. Я полазил по таким улицам, взглянул на

К.В. сверху и потопал на Колоннаду, где уже пели детские хоровые коллективы - пели, прямо скажем, так себе. Водичка местная целебная тоже оказалась не ахти какая - и рядом не лежала (текла) с

Кисловодской или Пятигорской. Заглянул и к подведенному под крышу местному гейзеру. В зале этого самого гейзера было жарко, душно и людно. Пахнувший сероводородом кипяток выплевывался на пятнадцатиметровую высоту.

Ближе к четырем часам вышел на трассу в сторону Пльзеня. Довольно скоро стопанул тетку (то бишь женщину средних лет), которая, хотя и говорила по-русски, ибо когда-то работала гидом в К.В., но предпочитала английский. Очень мило поболтали о К.В. и ближайших подобных курортах - Марианских и Франтишковых Лазнях.

Еще задушевнее велась беседа с девушкой, подвозившей меня непосредственно до Пльзеня. Она оказалась студенткой педагогического колледжа. Всю дорогу возмущалась "новыми русскими", скупающими дома в К.В. и не желающими учить чешский язык. Я также выразил свою нелюбовь к этому контингенту, чем завоевал ее симпатию. Она меня доставила почти в самый центр Пльзеня, в котором из архитектурных чудес заметен только собор святого Варфоломея на площади Республики со шпилем в 103 метра. Местные девушки сфотографировали меня на его фоне, причем так удачно, что как раз замечательный шпиль в кадр и не попал. Знаменитый музей пива уже не работал.

Из города на трассу в сторону Праги я выбрался ближе к закату. По мере того, как солнце спускалось все ближе к горизонту, поток машин скудел и скудел. Там же на горизонте появилась перспектива ночевать в Пльзене или пытаться добраться до Праги электричкой. Когда зажглись фонари, меня подобрал драйвер до самой Праги. Это был инженер лет сорока, не желавший или не умевший говорить по-английски, зато с детским упорством пытавшийся выразить свою мысль на русском - с детской же грамматикой и, мягко говоря, неторопливостью.

В кемпинге Хайека я оказался уже после полуночи. Перелез через закрытые ворота и в сумраке, на ощупь нашел свою палатку, потом так же по памяти ходил готовить себе ужин.

_9 августа все еще Прага_

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии