Сторан

Послав воинов на штурм, я оставил тело Крика дремать на спине стаха, а сам вознесся над холмом.

Окружив крепость, сартуки одновременно бросились к стенам. Бежали молча, бесшумными тенями. Вот Молок и еще несколько передних воинов раскрутили и бросили вверх привязанные к веревочным лестницам заказанные мной у марыков металлические кошки. Удары стальных крюков о камень стены прозвучали в ночи подобно выстрелам.

Внутри крепости не все спали. Послышались вопрошающие возгласы. После того, как ответа со стен не последовало, вопрошающие разразились тревожными криками. Но в этот момент первые сартуки уже поднялись на стену.

В это же время молодые воины под предводительством Гурика окружили слободу, и уже врывались в первые дома. Здесь все должно было пройти гладко, ибо часть лесных порубежников ушли на помощь своим западным соседям, а оставшиеся вместе с семьями перебрались в крепостные казармы. В слободе на ночь оставались лишь не желавшие покидать дома старики, да кое-кто из постоянно проживающих здесь сквилов.

Однако первую потерю племя понесло именно при захвате слободы. Наблюдая сверху за всем ночным действом, я краем своего поля обозрения уловил, как нечто огромное рухнуло из-за деревьев на пробирающихся по воде сартуков. Тут же дикий крик боли и ужаса разорвал ночную тишину.

Приблизившись и рассмотрев напавшую на воинов тварь, я понял, что вижу того самого гигантского зуула – хищного червяка, длиной более десяти метров. Воины всегда вспоминали о встречах с зуулом с содроганием. Но в то же время этот монстр являлся самой желанной добычей для племени, ибо состоял почти из одних мышц, то есть являлся одним сплошным куском мяса. Эдакая колбаса длиной до пятнадцати метров и полтора шириной. Разве что колбаса не круглая, а плоская, как болотная пиявка. Пиявка длиной более десяти метров…

Как и встречающиеся в кронах редких степных деревьев древы, их гигантские сородичи были медлительны и неповоротливы днем и стремительны ночью. Лесные жители ограждали свои селения от ночных поползновений многосоткилограммовых червяков посевами плима, пыльца и порошок из семян которого вызывают мгновенное раздражение на коже зуула. Но вот сейчас один из этих монстров подкараулил жертву у воды, за пределами посевов жгучего растения. Одним ударом он накрыл двоих воинов. Тело одного изломанной куклой лежало в воде. Второй был еще живой. Змей пожирал его, с хрустом перемалывая кости. Сожранный почти по пояс воин дико орал. Пятеро оказавшихся рядом сартуков метали в зуула дротики, но тот не обращал на такую мелочь внимание.

Я поспешил сделать единственное, чем мог помочь в данной ситуации попавшему в челюсти гиганта воину – вышиб из оболочки его сознание. При этом сам зацепил изрядную порцию боли и ужаса, заставившую мою сущность на некоторое время оцепенеть. Стряхнув оторопь и воспылав гневом к ползучей твари, попытался нащупать ее сущность. Однако кошмарное создание оказалось слишком примитивно, чтобы обладать хотя бы толикой какого-нибудь подобия разума. Это была одна сплошная мышца, по центру которой тянулся пищеварительный канал. И лишь один инстинкт – жрать.

Ощутив свою беспомощность перед прожорливой массой, я порадовался тому, что оболочка Крика находится на противоположной стороне холма и не может показать молодым воинам свое бессилие перед зуулом.

Можно было пригнать несколько стахов, чтобы те парализовали чудовище ядом. Но для этого пришлось бы разорвать кольцо окружения холма. А давать даже малейший шанс кому - либо из сквилов улизнуть и предупредить раньше времени соседей я не хотел.

Вот один из воинов ловко вскарабкался на дерево, пробежал по толстой ветке, спрыгнул на спину зуула и принялся неистова колоть того дротиком. Я только успел узнать в отморозке Гурика, как в следующий миг, монстр вздыбил переднюю половину туловища. Храбрец не удержался и полетел в воду. Следом в реку обрушился всей своей массой зуул, изо рта которого все еще свисал наполовину проглоченный сартук. Но расстроиться из-за гибели советника мне не пришлось. Гурик чудом избежал удара гигантской туши. Его лишь отбросило поднявшейся волной метров на тридцать вниз по течению. С невольным облегчением я увидел, как юноша бодро выбрался на берег. Но когда он, выхватив из колчана новые дротики, вновь побежал на монстра, мне осталось только мысленно сплюнуть и переключить внимание на штурм крепости.

А здесь уже во всю шли схватки внутри крепостных стен. С первого взгляда стало понятно, что без жертв не обойдется. При чем, с обеих сторон. Лесные жители лихо орудовали огромными боевыми топорами. Держа один топор в правых руках, второй в левых, сквилы изображали ими такую смертоносную мясорубку, что у сартуков, несмотря на большое численное преимущество, не было никакого шанса к ним приблизиться. Оставалось только забрасывать противника дротиками. Впрочем, большая часть дротиков отбивалась стремительно вращающимися топорами.