Сторан

— Упал, — равнодушным голосом сообщила о финале одна из них, та, через которую он перевалился, покидая кровать. После чего сползла следом и начала гладить мафиози по голове, словно собаку.

Остальные присутствующие затравленно заозирались, с опаской глядя друг на друга. Ведь каждый из них не знал, что и сам принимал участие в избиении авторитета, а думал, Будто оказался случайным свидетелем бунта.

Лысый вдруг отскочил в угол и, выхватив откуда-то здоровенный нож, начал тараторить на непонятном наречии, изобилуя звуками «ч» и «х», делающими его речь похожей на непрерывный треск короткого замыкания в электрической проводке. Интересно, почему он схватился за нож, если в кобуре подмышкой висит что-то огнестрельное?

Теперь все взоры оказались прикованы к жавшемуся в угол громиле.

Я сел на лавку у противоположной стены и, закинув ногу на ногу, стал с интересом ждать развития событий. Мелькнула мысль освободить и тело Алика, но, изголодавшись по физическим ощущениям, решил пока оставить его себе.

— Э-э, Рамазан, ты зачем всех шакалами назвал, а? — обращаясь к лысому, первым заговорил тот джигит, который явился последним высказать мне свое возмущение. — Разве ты сам не бил Ису? Разве не ты привел к нему этих русских шлюх?

— А ты знал, что вместо общения с аллахом, Иса общается со шлюхами? — теперь уже я вопросил у заговорившего.

— Э-э, зачем так говоришь, Али? Я не знал. Я видел. Все видели. Михмет каждый день привозил их. А он, — джигит кивнул на лысого, — провожал к Исе.

— Так вы все были в курсе, чем занимается этот извращенец? — я окинул суровым взглядом ошеломленных бандитов.

— Михмет привозил святых проводников, с чьей помощью Иса постигал путь, ведущий к Всевышнему, — подал голос Заурбек и, уставившись на одурманенных блондинок, воскликнул: — Так вот почему они скрывали свои лица под башлыками, будто монахи неверных!

Из угла снова начал трещать лысый Рамазан, вставляя на этот раз между короткими замыканиями нечто похожее на «буги-вуги».

— Э-э, заткнись, да, чурка нерусский! — раздраженно бросил ему Заурбек.

Устав ждать от абреков каких-нибудь действий, способных меня развлечь, я поднялся и направился к выходу, кивнув кавказской братве на Ису:

— Заверните эту свинью в ковер и тащите в машину, теперь я буду его проводником на пути к Аллаху.

* * *

Через несколько минут мы уже ехали вверх по горной дороге. За рулем раритетного УАЗика сидел Серго. Я сидел рядом, по-прежнему оставаясь в оболочке Алика. Сзади на двух лавках друг напротив друга разместились Заурбек с обиженным на меня абреком, имя которого я так и не узнал, и Рамазан. В ногах у них валялся завернутый в ковер Иса. Он так и не пришел в себя. По крайней мере признаков жизни не подавал.

— Скажи куда ехать, Алик, да? Мы едем к этому аре? — спросил Серго, крутя баранку на очередном повороте серпантина.

Действительно, куда мы едем? Зачем мне эта шайка бандитов? Я вдруг понял, что словно ребенок наигрался с новыми игрушками, и они теперь стали неинтересны. М-да, вероятно не ту оболочку выбрал для вселения. Еще раз окинув взглядом пассажиров, я оставил приютившую меня оболочку и переместился в тело Серго. Впервые очнувшийся Алик с недоумением посмотрел вокруг.

— Э-э, — обратился он к Серго.

Следующие слова застряли в открытом от ужаса рту мафиози. В его выпученных глазах отразился противоположный склон, поросший густой растительностью.

Я покинул летящую в пропасть машину и устремился ввысь. Мне было о чем подумать.

Бегство

В тот раз, сбросив машину с абреками в пропасть, я вернулся к страннику. Он ждал меня. На лице кавказца все еще сохранялось выражение озабоченности.

— Ну, ты сформировал ту мысль, которую хотел высказать мне? — подсел я к нему.

— Я собираюсь покинуть этот мир, Олег, — огорошил меня странник, вероятно не понимая, что при моем все еще человеческом мышлении подобное заявление воспринимается вполне однозначно.

— Ты же бессмертен… — последовало мое непонимающее.

— Олег, — Тофик прищурил глаза, и в устремленном в морскую даль взгляде вдруг вспыхнули искры азарта, — твой метод бильярдного шара, а я уже испытал его, открывает великолепные перспективы.

— Так в чем же дело, коллега? Я много раз слышал, что тебе надоело возиться в песочнице. Вот и вселяйся в оболочку какого-нить короля или президента, и веди нацию к процветанию, мировому господству, в Космос к другим планетам, и куда там еще твоя бессмертная душа пожелает.

Будь все так просто, ты бы, Олег, уже не застал меня в этом теле.

— И в чем сложность?

— В том, что проявился один из создателей этого мира. Пока бодрствует он один, и мы особо не шумим, то остаемся для него незаметны. Но если проявятся и остальные… В любом случае, нам теперь остается лишь тихо ковыряться в глухих уголках. Ибо если она заметит чужаков, то немедленно пробудит собратьев. А у создателей заложено на уровне инстинктов порвать и поглотить любую вторгшуюся извне сущность.

— Ты сказал она? Это женщина?