Сторно

Я отдал честь и под удивлёнными взглядами десятка командиров разного звания зашагал к приглянувшемуся танку. Около этой машины стояли три танкиста в комбинезонах и сдвинутых на затылок шлемофонах и неспешно разговаривали.

– Здорово, бойцы, – я старался быть непринуждённым.

– Здорово, коль не шутишь, – нехотя поворачиваясь, проговорил младший сержант, но увидев мою старшинскую «пилу» в петлицах, встал ровно и отдал честь. Этот крепкий невысокий плечистый парень смотрел спокойно и слегка нахально. Худощавый сержант постарше с короткими усами и стальными серыми глазами смущённо крякнул, козырнул и проговорил негромко:

– Здравия желаю.

Младший из них красноармеец ответил как-то не по-военному:

– Здравствуйте, товарищ старшина.

Все они были разными, но я чувствовал, что передо мной уже сложившийся экипаж. Я кинул руку к пилотке и представился:

– Старшина Батов, командир роты специального назначения. Откуда прибыли?

– На какой предмет интересуетесь, товарищ старшина? – прищурившись, язвительно вставил коренастый.

– Уймись, Ванька, – проворчал усатый. – Сейчас мы из Минска, до этого три дня простояли на перегоне за Смоленском. 53 полк. Никак до своей дивизии не доберёмся.

– Давно на Т-34 служите?

– Полгода, как с завода получили.

– И как техника?

– Хорошая техника. Правда, повозиться поначалу пришлось. Вон Иван два месяца из него не вылезал, всё исправлял да перебирал. От зампотеха выговор получил, но ничего обратно переделывать не хочет.

– Что значит переделывать? Только-только машина нормально задышала, сколько всего заменено, да подогнано, и переделывать? Сдохну, но не буду. Сколько сил потратил с одним только воздушным фильтром, да с коробкой передач. Ишь, ты, переделывать.

– И чем же тебе, воздушный фильтр не понравился? – продолжал я тестировать мехвода.

– А, что хорошего в том мусорном «помоне», пришлось «циклон» по блату доставать и ставить, теперь хоть движок дышит, не загрязняется.

– А, пушка как? – обратился я к усатому.

– Пушка, как пушка. Ф-34. Для такого танка чуток слабовата, конечно, но лучше, чем Л-11, что на других машинах стоит. Болтают, что скоро новую пушку ставить будут.

– Рация есть? – обратился я к молодому.

– Обещали, но пока нет.

– Ну, что же, давайте знакомиться, меня зовут Василий Захарович.

– Приятно, конечно, но зачем нам знакомиться, сегодня-завтра нам на передовую, – проворчал мехвод.

– На передовую вы отправитесь, но не сегодня и не завтра, теперь вы входите в состав отдельной роты специального назначения. Вопросы есть?

– Есть, – мехвод заметно расстроился и слегка окрысился, – это кто же так решил?

– Я и генерал-майор Петров. Этого разве недостаточно?

– Что по мне, так нет, – проворчал он под нос.

– Итак, слушаю вас, – я сдержал улыбку, поскольку нравились мне такие задиристые и непокорные воины.

– Башнёр сержант Ефимов Демьян Кузьмич.

– Механик-водитель младший сержант Сорокин Иван… хм… Сергеевич

– Стрелок-радист красноармеец Майский Станислав Борисович.

– Добро. Сегодня приведите танк в порядок, заправьтесь жидкостями, пополните запасы. Снаряды проверить, осколочно-фугасных и бронебойных уложите пятьдесят на сто. В штабе корпуса оформите перевод в отдельную роту спецназа, а завтра с утра я жду вас в пригородном посёлке Боровцы вблизи Слонимского шоссе. Там в бывшей конюшне наше расположение. Всё остальное – на месте. Вопросы? Нет. Тогда до завтра.

Генерал Петров не возражал против моего выбора, для него сейчас все танки были на одну башню. Он с великим трудом, час за часом восстанавливал боеспособность корпуса, и такие мелочи, как один танк Т-34 его не интересовали. Однако, взглянув на требование на четыре трёхтонных грузовика, он недовольно поморщился, но бумагу подмахнул.

Когда мы вернулись в роту, я её не узнал. Семён Иванович и взводные постарались, и уже переодетые бойцы наводили порядок во дворе конюшни, которая теперь сильно смахивала на казарму.

Я сразу направился в подсобку, по пути сказав Сашке, что через час проведу смотр с оружием и полной выкладкой.

В течение того часа я разбирался с мелочёвкой, нахомяченной на корпусных складах. На первый взгляд это может выглядеть глупым и неправдоподобным, и даже смешным, но в этой конюшне практически из мусора я собрался построить свой генератор. Эту мысль я уцепил за хвост налету, едва оказался на корпусном складе, на котором и поживился. Сказать по правде, я сам удивился своей молниеносной импровизации, но, подумав спокойно, пришёл к выводу, что некоторая вероятность успеха всё-таки имелась.