Стороны света (СИ)

Быстро ехать в темноте не получалось, лошади беспокойно ржали и то и дело норовили уйти куда-то в сторону. Когда до пещер оставалась всего пара сотен метров, лошади начали вставать на дыбы, пришлось спешиться и оставить их в лесу. Зажгли факелы и пошли пешком, несколько минут среди деревьев, а потом они вышли на широкую поляну, в конце которой виднелся огромный темный провал пещеры. Канцлер поднял голову и посмотрел на небо: серп старшей луны был отчетливо виден среди звезд, по всем законам жанра звери должны были быть спокойны. Гресс медленно шла впереди, Капитан осторожно поддерживал ее за локоть, в любой момент готовый к тому, что старая женщина потеряет равновесие на неровной дороге. Канцлер догнал их и молча пошел рядом. Капитан подозвал двух солдат, и они стали сопровождать Канцлера с двух сторон. Эльте раздражительно принял этот импровизированный караул. Перед входом в пещеру Гресс остановилась.

– Вы когда-нибудь были там? – спросил Канцлер.

Та отрицательно покачала головой.

– Но вы знаете, что там внутри?

Гресс кивнула. Странно, что я никогда не слышал про конунга раньше, подумал Канцлер. Хотя, возможно, что эта история не из тех, которые рассказывают вслух, а та часть легенд, которые хранят знахари.

Гресс взяла у Капитана факел и шагнула внутрь. Из пещеры дохнуло сыростью. Канцлер посмотрел под ноги: земля, кое-где следы от кострищ и даже мусор. Похоже, что пещера стала уютным убежищем для деревенской молодежи, несмотря на свою зловещую репутацию.

– Непохоже, чтобы этого места боялись, – заметил Канцлер.

– Ни к чему бояться тем, кто пришел безоружным, – ответила Гресс.

– Да вы прямо ходячий сборник пафосных выражений, – фыркнул в ответ Канцлер.

Когда они прошли внутрь пещеры, стало видно, что в ее дальнем конце есть небольшой проход, ведущий в еще более непроглядную темноту. Чем ближе они подходили к этому проходу, тем меньше следов присутствия людей Канцлер замечал, пару раз им попадались обглоданные кости животных, один раз даже старый череп коровы с неплохо сохранившимися рогами. Гресс уверенно вошла в проход, остальные последовали за ней. Как только они оказались внутри узкого коридора, Канцлеру тут же стало тяжело дышать: воздух был невероятно влажным, появился какой-то омерзительный запах, даже хуже того, который издавали в летний полдень отбросы Горда… На каменных стенах были видны подтеки воды. Море, хоть и было отсюда в нескольких километрах, все же показывало свою силу даже внутри земли. Некоторое время они шли по узкому коридору, потом вышли в большую пещеру, с потолка которой свисали огромные сталактиты, кое-где уже вросшие в пол и превратившиеся в колонны. Канцлер поднял голову, но в рассеянном свете факелов так и не смог разглядеть потолок. Гресс остановилась.

– Отсюда несколько выходов. Пошлите своих людей найти их, и я смогу понять, какой из них нам нужен.

Капитан отдал приказ. Солдаты разбрелись по пещере, весело переговариваясь, как будто бы собирались искать не могилу древнего правителя, а просто отправились на прогулку. Вот раздался первый крик – один из выходов найден, потом еще два. Три выхода из пещеры. Гресс неторопливо направилась к первому. Она подошла к неровному пролому и начала ощупывать скалу вокруг него, ощупывала долго, осторожно, но, видимо, так ничего и не нашла и перешла к следующему. Там она повторила всю процедуру, но снова, очевидно, потерпела неудачу. У третьего выхода она наткнулась на что-то почти сразу.

– Вот, – прошептала Гресс.

Канцлер поднес факел и увидел выгравированную на камне руну.

– Что она обозначает? – спросил он, ему доводилось видеть руны, но такую – никогда.

– Это знак конунга.

Канцлер присмотрелся. Руна как руна, ничего особенного. Во времена, когда Север был независимым, у него был свой язык и свое письмо, но когда пришел Запад, стали говорить на языке центральных районов, и руны и северный язык забыли, оставив им лишь старые песни и манускрипты. Эта руна была витиеватой и как будто бы состояла из нескольких более простых, которые Канцлер знал на вид.

– Идем, – приказал Канцлер.