Стороны света (СИ)

Никто никогда не осмеливался описывать это место, но говорили, что сразу понимаешь, где ты, как только в нем окажешься. Это место дышало древностью, глубокой, безумной, бессловесной, доисторической. На стенах были рисунки лодок, выдолбленных из цельных бревен, лодок севера, сделанных из костей животных и обтянутых промасленными шкурами, легких южных лодочек из полых стволов бамбука. Тут и там из моря поднимались морские животные, каких-то Этель узнавала, каких-то можно было встретить только на рисунках в книжках со сказками. Древние моряки в лодках убивали одних зверей, другим поклонялись, какие-то огромные морские гады дрались друг с другом. Внизу и наверху стен тянулась затейливая вязь из нарисованных рыбьих скелетов. Этель вспомнила, что видела похожий орнамент на двери в пещеру конунгов в Миркрид, только там были не рыбьи кости, а руны. Еще одно совпадение? Или все это имеет какой-то смысл? Она больше не чувствовала себя усталой, древняя мощь этого места предала ей сил. Этель поднялась и пошла вперед, туда, где брезжил странный зеленоватый свет. Рисунки на стенах становились сложнее – исчезли грубо сделанные лодки, появились галеры и парусники, матросы больше не убивали морских зверей, а сражались друг с другом. Внизу под этими сценами шел ряд маленьких знаков – пиктограмм. Старый язык, и Этель поняла, что пиктограммы есть не что иное, как свод морских законов. То, что каждый, кто родился у моря, узнавал раньше, чем собственное имя, было много веков назад записано кем-то на этих стенах, чтобы со временем превратиться в непоколебимую догму. Грот стал шире, образуя естественный зал, стены которого светились зеленым светом. Там, где стены не светились, были нарисованы пиктограммы, Этель присмотрелась и поняла, что видит везде один и тот же рисунок. Глаза. Сотни глаз смотрели на нее безжизненными черными зрачками в зеленоватом свете. Посредине был небольшой бассейн. Почти идеально круглый, всего нескольких метров в диаметре, он был огорожен аккуратным рядом круглых белых камней. Этель подошла ближе. Вода была непроницаемо черной и не отражала свет. Этель оперлась о камни и взглянула в воду, сначала она не увидела ничего, кроме непроницаемой поверхности, а потом по воде пробежала рябь.

– Этель…

Тихий шепот, как будто издалека, чуть различимый, но Этель готова была поклясться, что он прозвучал в ее голове.

– Этель…

Она узнала этот голос. Рябь на воде сложились в лицо. Этель узнала это лицо. Горло стиснули невидимые тиски.

– Этель…

– Я здесь, – прошептала она.

– Почему… Почему так?…

Что она могла ответить?

– Я хотела доказать ему что-то, – ответила она, – я не знаю, что…

– Беги от них, Этель…

Она горько усмехнулась.

– Я не могу убежать.

– У тебя еще есть время, беги от них, Этель…

– Но куда я убегу? – Этель смотрела в темную воду.

– Беги от них, Этель, иначе они разорвут твое сердце…

Этель хотела ответить, но голос запел, тихо, чуть слышно, как пел ей когда-то в детстве, когда она боялась темноты и не могла заснуть. Этель упала на колени, по щекам потекли горячие слезы.

– Прости меня… – прошептала она. – Прости меня, пожалуйста…

– Я прощаю тебя… Я всегда тебя прощу… Я всегда буду с тобой…

– Этель!

Наваждение рассеял громкий голос, отразившийся от стен грота. Этель резко вскочила и обернулась. Солнечный свет очерчивал высокий силуэт. Лица не было видно, но Этель узнала Мадога.

Возвращение с небес на землю… неужели лорд Востока пришел убить ее своими руками, когда понял, что его затея не удалась? Этель выпрямилась и усмехнулась. Ну давай, Мадог, ты вырастешь в моих глазах, если сделаешь это сам.

Лорд Мадог видел ее лицо и не без удовольствия отметил, что перед ним не Канцлер Эльте, застегнутый на все свои многочисленные пуговицы, а именно Этель.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Ты один? – ответила она вопросом на вопрос.

– Да.

– Что ты здесь делаешь? – Этель отошла в тень.

Ей непривычно без брони непроницаемого Канцлера, понял Мадог и улыбнулся.

– Приехал за тобой. Надеялся, что ты здесь, а не под водой в пещере на берегу.

– Ну надо же какая забота…

Мадог вдруг все понял и рассмеялся. Хотя почему ему так смешно? На ее месте он подумал бы то же самое.

– Нет, Этель, это не моих рук дело. Это обычная дурость монахов, подъем по лестнице – это испытание, которое преодолевает каждый паломник на острове Мор.

Этель отрывисто и резко рассмеялась.

– Интересно, почему я об этом никогда не слышала?

– Потому что никто никогда не говорит о том, что происходит с ним на острове Мор.

Этель поджала губы. Поверила. Может быть.

– Как ты попал сюда? Я не видела тебя на лестнице.

– В прилив можно подплыть с другой стороны острова и спуститься в Храм с утеса.

Повисла тишина. Мадог решил, что эта игра ему надоела.

– Пойдем наверх. Тебе нужно согреться.

Можно подумать, у нее есть выбор… Этель неуверенно посмотрела в черную воду, но ее гладь снова стала идеально ровной. Может быть, ей просто почудилось? Она пошла к Мадогу.