Сторожевые волки Богов

Никсон выскочил из зала на открытую веранду, накрывающую сверху холл первого этажа, и успел увидеть исчезающую за краем парапета темную фигуру. Времени осторожничать больше не было, поэтому, подбежав к основанию парапета, он, не задерживаясь, сиганул вниз. Видимо, Судьба действительно любит бесстрашных дураков, потому что приземлился Никсон довольно мягко и даже в темноте разглядел в метре от себя нагромождение стальной арматуры. Темная фигура, подволакивая ногу, ковыляла к близкому забору. Но Малыш уже не сомневался в том, что теперь ему ничто не помешает догнать беглеца. Разве что тот от отчаяния покончит жизнь самоубийством. Никсон кинулся в атаку. Поняв, что обречен, беглец вскинул руку с пистолетом. Захлопали выстрелы, но Майкл неумолимо приближался, стремительно шарахаясь из стороны в сторону. Пули свистели мимо, словно разозленные на изворотливость Цели шершни. Магазин опустел, когда Малышу осталось не больше десяти шагов. Беглец швырнул ставший ненужным пистолет в преследователя и выхватил армейский многофункциональный нож. Малыш хотел посоветовать противнику сдаться, но потом посчитал такой жест излишне театральным и молча атаковал. Перехватив руку с ножом, Никсон рванул ее на себя и в сторону, подсаживаясь и вбивая тяжелый кулак в корпус противника. Громкий всхлип сорвался с губ мужчины, когда он подавился воздухом. Пытаясь вдохнуть, мужчина невольно согнулся, стараясь удержаться на подгибающихся ногах. Но тут кулак Никсона врезался ему в ухо, мгновенно прекратив все мучения и опрокинув мир в черное ничто.

Со стороны главных ворот подошел Макс Майер. Вернее, Упырь выбежал из-за нагромождения строительных блоков, но, рассмотрев, что помощь Никсону уже не нужна, перешел на быстрый шаг.

– Ты сам управился, – констатировал он. – А там у нас его группа прикрытия обнаружилась. Два стрелка себя выдали, когда этот на открытую веранду выскочил. Непонятно, то ли его ликвидировать должны были, чтобы хвосты обрубить, то ли прикрыть, расстреляв тебя, когда ты за ним высунулся бы. На всякий случай Лилит их зачистила. Эльф с другой стороны стройки никого не заметил. Видимо, они понадеялись, что справятся втроем.

– Спасибо, – кивнул Малыш, уверенный, что Ирм-гард видит его через прицел и слышит через переговорное устройство.

– Всегда пожалуйста, – сразу откликнулась девушка, скрывающаяся на каком-то высоком месте за периметром стройки.

Малыш окинул взглядом темные силуэты деревьев и промышленных зданий, но не смог угадать место, которое облюбовала для себя Шерман.

– Наш клиент уже остывает, – подал голос Максимильян Гилберт, успевший осмотреть оставшегося в строящемся здании лежащего человека. – Ничего нельзя сделать.

– Черт! – выругался Малыш, – Упырь, давай, забирай этого в автограв. Побеседуем с ним в более удобном месте. А я пойду к Мясу, посмотрю, нет ли у Краба с собой чего интересного.

* * *

– Последний раз задаю вопрос, – повторил Никсон совершенно спокойным голосом. – Печально, если у вас до сих пор осталось какое-то недопонимание сложившейся ситуации и того положения, в которое вы попали. Но если и на этот раз я не получу вразумительного ответа, мы будем вынуждены применить к вам допрос с пристрастием. Вы не на войне, а мы не враги. Оправдают ли средства, выплаченные вашим работодателем, те страшные мучения, которые вам предстоят. Решать вам. Итак, вопрос только один. Кто ограбил конвой с деньгами семьи Асади?

Расцветало раннее, еще холодное, но уже светлое утро. Вся группа собралась на естественном кургане из массивных каменных валунов в десяти километрах от городской границы Либерти. Все молча стояли вокруг захваченного на стройке мужчины, который сейчас был распят на большом плоском валуне. Он выгнулся в неудобной позе, огибая валун, как приносимый в жертву индейцами Майя огибал каменный жертвенник. Разорванную арматурой ногу перетянули, но остановка кровотечения не избавила от боли, создающей для пленника дополнительный дискомфорт. Однако он мужественно держался, не показывая ни страха, ни мучении от боли. Никсон, присев на корточки рядом с этим жертвенным валуном, внимательно всматривался в лицо пленника. Он не испытывал к распятому никаких положительных чувств. Напротив, пленник даже вызывал легкую неприязнь – во-первых, он пытался убить Майкла, и только навыки помогли тому избежать пули, а во-вторых, он убил Краба, который, напротив, успел вызвать симпатию и являлся единственной ниточкой, потянув за которую можно было выйти к цели операции. Любой из этих причин было достаточно для того, чтобы Малыш не испытывал угрызения совести, действительно выпотрошив пленника для того, чтобы добраться до нужной информации. Видимо, в отличие от голоса, взгляд Никсона довольно красноречиво передал настрой гиганта. Пленник заморгал налитыми кровью глазами, потом закрыл их вовсе и заговорил: