Сторожевые волки Богов

Лилит усмехнулась и удобнее перехватила винтовку, Джокер промолчал, а остальные, скорее всего, даже не расслышали умничающего капрала. Диверсанты вслед за своими провожатыми миновали линию ворот, крутя головами по сторонам. В упор контраст разрушений былого архитектурного совершенства и примитивизма древних зодчих еще больше бросался в глаза. Стена виднелась и далеко впереди, отгородив около квартала от Мертвого города. В крепости не было видно ни единой живой души, что выглядело вполне объяснимым, исходя из того, что лишь двое из ушедшего отряда вернулись в крепость, да еще в сопровождении неведомых воинов. Хорошо уже то, что не стали стрелять вместо того, чтобы открыть ворота. Золотоглазый громко крикнул несколько фраз, и крепость, как по мановению волшебной палочки, ожила. На стенах появились воины, из окон выглянули женщины, несколько ребятишек высунулись из дверей ближайшего дома. Один из воинов спустился со стены и, подчиняясь приказу золотоглазого, со всех ног кинулся куда-то вдоль по бывшей улице. Малыш окинул всех внимательным взглядом, прикидывая, к чему стоит готовиться. Лица довольно мрачные, воины на стене вооружены столь же примитивным оружием, что и павший отряд золотоглазого. У пары воинов было в руках нечто, напоминающее старинные однозарядные пистолеты. Впрочем, и в отношении луков Малыш не заблуждался – он прекрасно предполагал, на что способен подготовленный лучник в замкнутом пространстве крепостного двора. И сознание того, что, понеся приличные потери, диверсанты все же победят, казалось не слишком хорошим утешении. Тем временем отряд продолжал движение. Местные делали вид, что не обращают на пришельцев внимания, и только ребятишки перебегали от угла к углу, сопровождая отряд. Лишь двое людей неопределенного возраста, облаченные в мешковатые одежды и меховые плащи, торопливо выбежали навстречу и теперь, молча внимая, шли рядом с золстоглазым. Тот что-то говорил им, и голос звучал резко и властно.

– Большой район они под крепость отгородили, – наблюдая за окружающей обстановкой, отметил Малыш. – Значит, народу прилично в этом поселении живет.

– Это с чего такой вывод? – удивился настороженно сопящий Бивень.

– Периметр слишком большой. И со всех сторон в переулках вдали стена проглядывает. Значит, боятся и готовы воевать со всем окружающим миром. Да и тот бой, в котором мы за них подписались, не убеждает в безоблачности местного существования. Тем более, что противники их показались мне совершенно невменяемыми. А как ты станешь такой периметр закрывать, если у тебя людей нет? Тогда и стену по численности людей ограничили бы, защитив, скажем, один-два дома. АССУ я здесь что-то не заметил.

Автоматическая стрелковая сторожевая установка действительно с легкостью перекрывала большой сектор охраны. Против такого сторожа у идущих на штурм воинов, да еще при наличии широкой мертвой полосы, не было ни единого шанса. АССУ не размышляла и никогда не бывала растерянной. Она редко промахивалась и не скупилась на патроны, которых в ее боезапасе всегда хранилось на пару тонн весу.

– Совершенно верные мысли, Малыш, – согласился прислушивающийся к разговору сержант. – Здесь действительно должен быть довольно многочисленный гарнизон, учитывая примитивное оружие, которым они располагают.

Золотоглазый неожиданно остановился, поворачиваясь к диверсантам. Слова гортанного языка зазвучали несравнимо мягче, чем при его общении с обитателями крепости; Он старательно сопровождал свои слова жестами.

– Он молиться нас зовет? – предположил Левор Ганский, нареченный диверсантами Гансом.

– Лопух ты, Ганс, – беззлобно пожурил Малыш. – Он предлагает нам умыться и обещает покормить потом. Хотя помолиться нам не помешает, уж больно удачно все складывается.

– Точно, – согласился Упырь с усмешкой. – Уже сутки в этом мире, а из нас еще никто к праотцам не отправился. Кто-нибудь знает молитву? Нет? Тогда я сам. Спасибо тебе, Господи, что мы еще живы. И пусть и дальше все шишки сыплются на этого здоровенного увальня и нашего друга, Малыша. Ты ведь знаешь, Господи, что ему все равно. Еще раз спасибо. Аминь.