Сторожи Москвы

Связь новой обители с царским двором оставалась очень тесной. Благодаря множеству вкладов в средствах обитель никогда не испытывала нужды. В 1563 году здесь принимает постриг под именем Александры княгиня Ульяна – жена родного брата Грозного, слабоумного Юрия, причем царь очень щедро одаривает обитель. Доля содержания царственной черницы – большой торговый посад на реке Мологе, Устюжна Мелезнопольская, не считая волостей, сел и «дворовых людей всяких ей подавал». После смерти Ульяны-Александры, через двенадцать лет, для ее вечного поминовения Новодевичий монастырь получает село Хороброво близ Углича с деревнями.

Новодевичий монастырь. Успенская церковь с трапезной.

Грозный хоронит в Новодевичьем своих младенцев-дочерей Анну и Евдокию. Щедро одаривает монастырь после пострижения в нем Елены, в монашестве Леониды – вдовы убитого им царевича Ивана Ивановича. Погребения всех членов его семьи находятся непосредственно под алтарем. Кстати сказать, самое древнее из сохранившихся у собора захоронений принадлежит прямой родственнице Ивана Грозного по первой супруге и прямой родственнице будущего царствующего дома Романовых – Ирине Захарьиной-Юрьевой. По выданной Иваном Грозным «тарханной грамоте» монастырь освобождался от уплаты податей и пользовался многочисленными привилегиями.

Одной из первых по времени построек монастыря, дошедших до наших дней, стал Смоленский собор. Его строительство было начато 13 мая 1524 года и завершено 28 июля 1525-го. Известно, что незадолго до окончания работ в нем погибло 56 каменщиков: обрушились своды. Имя зодчего собора неизвестно. Предположительно им можно назвать первого в списке погибших каменщиков – Нестора.

По своему облику Смоленский собор особенно близок к Покровскому собору одноименного монастыря в Суздале, который строился также по приказу Василия III Ивановича в течение 1510–1518 годов. Оба они носят крепостной характер, имеют одинаковые композиционные решения, асимметричное распределение архитектурных объемов и нарочитую скупость убранства. Оба должны были служить усыпальницами для знатных монахинь.

В настоящем своем виде собор существенно отличается от первоначального замысла его строителя. Почти на метр нарос культурный слой вокруг здания. Не сохранились высокие, поставленные с восточной стороны приделы, существующие же в настоящее время пристроены уже в XVII веке. Открытые галереи-гульбища, окружавшие собор, превращены в закрытые. В течение XVI–XVII веков переделаны входы в собор и на галерею. Крыльца-всходы с северной и южной сторон пристроены уже на закрытую галерею. В конце XIX века появились еще два достаточно тяжеловесных крыльца.

Основной массив здания на высоком подклете в окружении открытых галерей имел когда-то более легкие и стройные пропорции. Поставленный прямо на площади, он воспринимался доступным для каждого входящего, как бы распахивающимся для него.

Особенно величественное и торжественное впечатление производит внутреннее помещение собора, подобное интерьеру Успенского собора Московского Кремля. Только вместо круглых столбов строители ввели здесь четырехугольные. Узкие щелевидные окна обеспечивают ровное ясное освещение храма и вместе с тем подчеркивают исключительную толщину его стен. Здесь особенно ощущается устремленность ввысь, захватывающая входящего человека.

Совершенно исключительную ценность представляет прекрасно сохранившаяся стенопись Смоленского собора. Точно установить время выполнения фресок достаточно трудно. Согласно одному из предположений, они выполнены сразу по окончании строительства собора в 1526–1530 годах. Не исключено, что первоначальная роспись возникла и несколькими десятилетиями позже – в середине XVI века.

Из «летописи», выполненной крупной вязью на южной, западной и северной стенах, следует, что «в лето» 1598 года «совершися бысть сия церковь» по повелению только что избранного на царство Бориса Годунова. Поверить подобному свидетельству нельзя. Достаточно вспомнить аналогичную по содержанию надпись в основе главы колокольни Ивана Великого, которая приписывает Годунову строительство всего столпа, тогда как в действительности при нем была осуществлена только надстройка верхнего яруса. В Смоленском соборе при Годунове осуществлялись кое-какие перестройки и поновление стенописи. Иконописцы заново переписали изображения на сводах, частично в алтаре, жертвеннике и на столбах.

Очередная «починка» росписей была произведена в 1666 году ярославскими иконописцами Иваном Елизаровым и Федором Карповым «с товарищи» по указу царя Алексея Михайловича. Они «писали наново своды… а в главах и на прямых стенах починивали до земли». Фрески были прописаны все полностью, одежды, доспехи и нимбы щедро вызолочены. Две новые композиции появились на северовосточном и юго-восточном столбах.