Стоунхендж

Камабан не пошёл на собрание племён. Он уединился с Нилом, новым главным жрецом Рэтэррина, и давал ему указания, касающиеся постройки нового храма. Камабан принёс деревянные щепки, вырезанные Сабаном, чтобы представлять камни, и втыкал их в землю, формируя двойное кольцо с входным коридором, направленным в сторону восходящего солнца.

— В Сэрмэннине проход солнца направлен на закат, — объяснял Камабан, — но в Рэтэррине он должен быть направлена на восход.

— Почему? — спросил Нил.

— Потому что мы хотим приветствовать солнце, а не прощаться с ним.

Нил рассматривал маленькие деревянные щепки.

— Почему ты сам не придёшь и не построишь для нас храм? — раздражённо спросил он. Ему было неуютно с Камабаном, так как он помнил его хромым ребёнком, жалким и грязным, и Нилу не удавалось отделаться от этого воспоминания при разговоре с самоуверенным колдуном, отдающего ему приказания. — Я не строитель, — пояснил он.

— Ты жаба, — сказал Камабан, — которая говорит моему брату только то, что тот хочет услышать, вместо того, что в действительности говорят боги. Но если ты сделаешь, как я тебе говорю, боги смогут стерпеть твою вонь. А зачем мне идти в Рэтэррин? У вас достаточно строителей, чтобы не тратить моё время.

Камабан хотел посетить страну за западным морем, так как он слышал, что тамошние жрецы и колдуны знают то, что всё ещё скрыто от людей центральных земель, и ему были скучны земные дела передвижения и установки камней.

— Построить будет нетрудно, — заявил он, и показал Нилу, как установить камни в соответствии с их высотой: самые высокие на проход солнца, а маленькие с противоположной стороны.

Затем он достал кожаную сумку, в которой лежала длинная верёвка из сухожилий.

— Береги это, — сказал он.

— Что это?

— Размеры храма. Закрепи верёвку в центре Старого Храма, и другим концом сделай окружность. Этот круг покажет границу внешнего круга камней. Внутреннее кольцо будет на один шаг к центру.

Нил кивнул.

— Что нам делать с нынешним храмом?

— Оставьте его, — пренебрежительно сказал Камабан. — Он не принесёт вреда.

Он заставил Нила повторить все указания, затем повторить их ещё раз, потому что хотел быть уверенным, что новый храм будет построен таким же, каким был в высокогорной долине Сэрмэннина.

Когда Камабан и Нил разговаривали, три племени проводили встречу. Ленгар, как и пообещал, уехал охотиться, взяв с собой дюжину воинов, несколько рабов и много собак, и поэтому Джегар, одетый в свою пышную мантию из выдры, привёл людей Рэтэррина на место встречи.

Начался обмен дарами. Стакис был щедр со своими гостями, и это было неудивительно, так как он намеревался получить высокую цену за право провезти камни Сэрмэннина через свои земли. Он выложил перед Керевалом шерсть, шкуры, горшки и мешок ценного янтаря. Он преподнёс ему гребни, иглы и отличный топор с отполированной головкой из зеленоватого камня. В ответ получил раковину черепахи, два бронзовых топора, восемь украшенных горшков с хмельным напитком и ожерелье из заострённых зубов диковинного морского существа.

Джегару Стакис преподнёс такие же дары, как и Керевалу, и если его оскорбило, что принимал их Джегар вместо Ленгара, он скрыл свой гнев. После того, как дары были переданы, и когда Джегар произнёс красивую благодарственную речь, Стакис занял своё место на южной стороне круга, и двое воинов из Рэтэррина принесли подарки Ленгара новому вождю Друинны. Они поставили перед Стакисом сплетённую из ивовых прутьев корзину, накрытую шкурой. Затем они откинули шкуру, корзина была заполнена бронзовыми наконечниками для копий. Потом они сходили за второй корзиной, и в этой лежали бронзовый меч, связка луков и дюжина каменных топоров. Наблюдающие люди были восхищены, так как дары Ленгара превзошли все ожидания, но это было ещё не всё, так как теперь двое воинов принесли третью корзину, в которой были шесть бронзовых топоров, два рога от зубра, стопка барсучьих и волчьих шкур. Стакис был доволен, особенно самым большим рогом зубра, который он сразу положил себе на колени. Потом он увидел, широко раскрыв глаза, как четвёртую корзину, более тяжёлую, чем предыдущие, вынесли из хижины Ленгара. Однако эту последнюю корзину поставили перед Джегаром, и покрывающая её шкура осталась на месте, подразумевая, что последний подарок отдадут, когда Стакис согласится на просьбы Рэтэррин.

Сабан подумал, что для человека, который всегда с большой неохотой раздавал подарки, его брат на этот раз был необыкновенно щедрым. Скатэл на этот раз выглядел довольным и лучезарно улыбался, потому что не верил, что новый вождь Друинны теперь будет препятствовать передвижению камней. А чем скорее камни окажутся в Рэтэррине, тем скорее золото Слаола вернётся в Сэрмэннин. Однако Стакис, поблагодарив за подарки, хотел большего. Он хотел помощи Рэтэррина в поимке человека, который оспаривал у него предводительство в Друинне. О сыне Мелака говорили, что он теперь изгой в лесах, но он увёл с собой три отряда воинов, и эти люди постоянно совершали набеги на владения Стакиса.