Будь же ты проклята,Клята,В поле родимом межа!..Нам ли не помнить, ребята,Время стыда-дележа?2Нас, кто о меж
ах по книжкамВычитал страшную суть,Поле вздымало, как вышка,В завтрашний день заглянуть.Щедро оно одарялоНас прямотою борозд,Выдало смалу орала,В небе — по пригоршне звезд.В пожни мы к батькам послушноБегали, видно, не зря:Зябкими росами душиНам омывала заря.Нрав непокорный и кроткий —Псковским увалам сродни.Валкой мужицкой походкойВышли в недобрые дни.3Помним не кровные счетыДедов в сивушном чаду —Старосты знаем работуМы в сорок первом году.Жилистый, на руку крепкий,Филька свой час не проспал.Даже урядника кепкуГде-то, подлец, раскопал.С хлебом на скатерти белойБил чужеземцам поклон…Полюшко,Что ж ты хотело?Клятый вернули закон.На поле Филька покоен —Как же, евона взяла:Щупает землю ногою,Землю,Что людям былаРадостью, родиной, болью,В ней и восход и закат…В бороздах крепкие колья,Словно занозы, торчат.Враз обескровились зори,Криком хотелось кричать!..Горькое плакало гореВ полюшке нашем опять.Будто и не было детства.Вот он —Мужания срок.Приняли дети в наследствоМести нелегкий зарок.В дружбу подпольную веря,Мы в лопоухий бурьянСтавили, словно на зверя,Волчий на Фильку капкан.И довелось посмеяться:Фильке раздроблена кость.Но матерям отдуватьсяЗа малолеток пришлось.Поняли:Волчьи капканыНадо сберечь про запас.Слово с тех пор «партизаны»Стало священным для нас.В пади Сорокина бора,В топи Соколичьих мховНас проводили просторыПод переклик петухов.Шли по родимому полю,Взяв его силу и страсть,Чтоб усмехаться от боли,Чтобы без крика упасть.Волю неслыханной больюМы закалили, как меч.Ради родимого поляМожно ли сердце беречь?4Можно ль тому удивляться,Что мы вернулись опять?Поле кричало нам: «Братцы!» —Руки тянуло обнять…
МАТЬ
В тот вечер холодный,В тот вечерТы долго за ротою шла.Как ворон, на скорбные плечиСадилась чернющая мгла.С бойцами усталыми рядомТы шла далеко за селоИ вследВсепрощающим взглядомГлядела, глядела светло.Мы в ливни ходили стальныеИ видели:Рядом ты шлаПо гневной великой России,Спасала в минуты лихиеИ совестью нашей была.