Страдания и Звёздный свет (ЛП)

Тьма отступила, и я вдруг оказалась лицом к лицу с сестрой. Только она и я, подвешенные в бездне мрака с этим грузом знаний, давящим на нас, и связанным кровью выбором, который должен был решить наши судьбы.

— Мы были прокляты все это время из-за этой чертовой звезды, — яростно сказала Тори. — Я предлагаю использовать Императорскую Звезду, чтобы убить Лайонела, Лавинию и всех их испорченных последователей. Мы не будем приводить в мир какую-то психованную звезду, чтобы она гуляла вокруг и вызывала хрен знает какой хаос.

Я покачала головой в знак отказа. — Мы не сможем управлять этой звездой. Посмотри, что случилось с нашим отцом. Что случилось со всеми Фениксами, которые пытались ее использовать. Это никогда не заканчивалось хорошо. Почему бы нам не уничтожить его вместо этого?

Тори подняла руку к грубому камню, который был заключен в амулет на ее шее, и я увидела как она жаждет использовать ее, чтобы покончить с Лайонелом за все то, что он сделал. Я тоже отчаянно хотела этого, но не таким образом. Не с помощью куска этой проклятой звезды, которая причинила нашему отцу столько страданий.

— Мы используем ее сначала, а потом уничтожим, — сказала Тори.

— Я не думаю, что мы должны использовать ее, — возразила я. Это может ухудшить ситуацию. — В тех воспоминаниях, которые я видела, воспроизводится смерть всех Фениксов. Они были поглощены своим собственным пламенем, превратились в пепел.

— Я рискну, — упрямо сказала Тори, и я схватила ее за руку, оттаскивая от звезды.

— Я не хочу рисковать тобой, — твердо произнесла я, и ее взгляд смягчился от этого, горе, которое она пережила, слишком ясно читалось в ее глазах, и я знала, что она не пожелает подобного мне.

— Я полагаю, что использование этой каменной глыбы для убийства Лайонела может создать впечатление, что мы не сможем раздавить его без этого, — признала она, отпуская амулет. — И мне действительно не терпится увидеть выражение его лица, когда я отрублю ему голову и докажу, насколько я сильнее его.

Я фыркнула от этого прекрасного мысленного образа, и на мгновение меня охватило такое облегчение от воссоединения с моим близнецом, что я не могла не улыбнуться ей.

— Мы могли бы вернуть ее, снять наше проклятие и уничтожить Клайдиниуса в ту же секунду, как он материализуется, — предложила я, и ее глаза расширились от этого.

— Убить звезду? — пробормотала она, ухмыляясь этой идее, и, как бы безумно это ни звучало, я была полностью согласна. Это был единственный вариант, который мог привести нас к снятию проклятия.

— Если мы справимся с этим, мы будем свободны от проклятия, от гребаного Клайда и…

— И ничто не будет стоять на нашем пути, когда мы нападем на Лайонела и его армию, — закончила за меня Тори.

Я шагнула к ней, чувствуя, как крепнет наше решение, и понимая, что это может быть самым глупым и рискованным поступком в нашей жизни. Но это был ответ на все наши проблемы.

Звезды кричали, реагируя на наш выбор, а наше решение резонировало до краев Вселенной. У них не было иного выбора, кроме как подчиниться нашим желаниям, не в силах изменить эту судьбу. Она была нашей, и только нашей, и это было то, что мы решили.

Тьма закружилась вокруг нас, в нее хлынули реки цветов, пока мы не пронеслись сквозь пелену звездного света.

Мы вырвались из их объятий в гнетущую жару хорошо знакомых мне джунглей, и от аромата манго в воздухе у меня свело живот при воспоминании о том, какое количество манго мы съели, когда жили здесь, во Дворце Пламени. Мы больше не были сдвинуты в наш Орден, и над нами не было пылающих огненных корон. Здесь были только мы, две сестры, ни больше, ни меньше. И что-то в этом казалось подходящим для этой задачи.

Тори поднялась на ноги, взяла меня за руку и потянула за собой, и мы посмотрели на темный вход в пещеру перед нами. Над скальным выступом свисали лианы, а к входу вела древняя бронзовая дорожка, заросшая пышной листвой и длинной травой. Восходящее солнце освещало путь вперед, как будто его свет был направлен только сюда и больше никуда в мире.

В воздухе витала тягучая энергия, которая заставляла мое сердце биться с трудом, а каждый вдох — задерживаться в легких. Мы не могли быть далеко от Дворца Пламени; я почти чувствовала его близость к этому месту.

— Наконец-то род Вега возвратился, — наполнил мою голову голос, который был то женским, то мужским, то чем-то средним. — Вы пришли, чтобы наконец-то выполнить нарушенное обещание?

Мы с Тори переглянулись, затем она вздернула подбородок и громко и четко произнесла. — Так и есть.

Возбужденная, ожидающая сила зажужжала по поверхности моей кожи, притягивая нас ближе, умоляя прийти и найти ее источник. На стене пещеры зажглись красивые серебряные руны, убегающие в темноту и указывающие нам путь.

Мы с Тори переглянулись, и бок о бок пошли в темноту, навсегда оставив свои колебания позади.