Страдания судьбы

– Как всегда в зале бюро партийного комитета вилоята собрались приглашенные. Они сидели на своих местах гордо из внутренней комнаты открылась дверь. Вышел Габриелян. Он покачал головой делая вид здоровается, молча сел на указанное кресло. По своей привычке улыбался, в шутливом тоне открывал собрание бюро. Сегодня у него этого дух общего спокойствия не было видно, на лице отражалось серьёзность, у него не было настроения это было видно нарушая свою привычку, углубился в кресло начал копаться впереди ним лежащих бумагах. Копаясь в бумагах он начал планировать с чего начинать дело. Наконец-то он поднял голову лицо повернул к залу, широкий , блестящий лоб начал гладить пальцами, положил на стол очки.

***

Дергачёв Валентин Иванович – следователь по особо важным делам Главной Прокуратуры. Имевший о себе высокое мнение эта зверь стал исполнителем всех желаний Габриеляна. Хотя он с Габриеляном не встречался, его близкие люди очень Дергачёва уважали. Его каждый день ждал царские угощения, разные подарки ценные получал, его очень уважали, что бы он ни просил сразу выполняли. Никто не мог возразить представителю центра. По этой причине с помощью его рук многих людей хотят уничтожить. Благодаря этому он хочет заработать хорошие богатства, он это давно понял. На свою родину «возвращаться имея многого», это желание раскрыло его аппетит. Оказываемые ему уважения его очень радовал. День ото дня он наглел. Его проделки оставались без наказания и он расследование вёл любым способом. Только Кориеву он не мог оказать давление, рассердившись свою ядовитость проявлял другим. Он на самом деле был неспособным человеком.

***

– Ну что у нас в повестке дня? – сказал Габриелян делая вид он не знает. Габриелян вел себя как хороший актёр, спокойствие его было украшением, это была маской, что он был мягким и добрым. Особенно мало говоря на собеседника смотрел испытанно, от этого многие терялись. Дать своему лицу разные выражения был его врожденной способностью, последнее время подлость его часто стал отвлекать.

– Мы рассмотрим личное дело Эралиева, – сказал второй руководитель.

– Хорошо вызывайте, – сказал Габриелян чуть покачивая головой. Эралиев как будто вышел на сцену открытым лицом быстрыми шагами пошёл и встал на середину стола за которыми сидели члены бюро. Со смешливой улыбкой уставился на Габриеляна. Встретились их взгляды. Габриелян невольно себя почувствовал плохо: как всегда серьёзен, даже не похудел! Этого непослушного прокурора не смог посадить, в наказание, – подумал он. Эралиев не спеша всех членов бюро стал рассматривать. Одним из сидевших на верху был председатель народного контроля Эшонхонов. Он на первый взгляд был похож на бревно: лицо его такой красный как корона боевого петуха дакан – хуроз. Любит говорить с угрозой. Потому что у него работа такая. Только угрожать, наказать трудящихся. С утра до вечера работающих, только с трудом проводящих дни трудяг людей заставлял стоять часами, угрожал. В любом тоне, любыми словами отчитывает. Он был равен в одной носилке навозу человеком, очень многих людей поранивал, заставлял течь кровью. Самое смешное, то, что у людей, которых рассматривается дело, дрожали ноги, весь лоб в поту. С побелевшими лицами себя стараются обелить: умоляют, даже некоторые плачут горькими слезами. Никто не говорит: «Ты женоподобный! Зачем кричишь! На себя посмотри, блестишь от жира, тебе кушать подают, одет обут, в твоей комнате летом холодно, зимой тепло, под тобой служебная машина, в твоей комнате куда хочешь позвонить есть телефон. Все готовы слушать твой приказ. На такого мы выращиваем, ешь сливки, все удовольствия в твоем распоряжении. Ещё мы плохие, да? Сколько можно нас пинать? – не говорит, не может говорить.