Страдать, чтобы простить

— А зачем тебе вчера вечером понадобился Эван? — с любопытством спросила Сара.

Смущенно потупившись, я завороженно смотрела, как вода набегает на песок и тут же всасывается.

— Я решила объяснить, почему оставила его. Он хотел знать. Он имеет право знать. И я объяснила.

— А что́ именно ты ему сказала? — поинтересовалась Сара.

Тогда я повторила то, что уже говорила ей два года назад:

— Я оставила его, чтобы защитить. Избавить от страданий, которые я могла ему причинить. — При этих словах мое сердце дало сбой.

— И… что он ответил? — Сара вела допрос очень осторожно. Она словно тянула за тонкую ниточку и боялась спросить лишнее, чтобы ниточка эта не оборвалась.

У меня вдруг сдавило горло. На глазах закипели слезы, и я задрала голову к облакам, чтобы не дать им пролиться.

— Ничего, — глухо произнесла я. — Он ничего не ответил.

— Значит, ты больше не хочешь, чтобы он тебя ненавидел, да? — прямо в лоб задала вопрос Сара.

Я покачала головой:

— Но не думаю, что он может простить меня. — Я чувствовала себя раздавленной. — Ты была права…

— Насчет чего? — дрогнувшим голосом спросила Сара.

— То, что я оставила его, действительно было самой большой ошибкой в моей жизни. — Я остановилась, закрыла лицо руками и тихо всхлипнула.

— Ты собираешься сказать, что случилось? — На пороге моей спальни возник Нейт, он с удивлением наблюдал за тем, как я лихорадочно бросаю вещи в сумку.

— Нет. — Я решительно покачал головой. Ведь признание Эммы касалось только меня. — Но я должен о многом подумать.

— Ты считаешь, что сделал ошибку, да? — прислонившись к дверному косяку, спросил Нейт.

— Насчет этой поездки? Нет, я ведь сам этого хотел. Эмма здесь ни при чем, — ответил я, поскольку принял это решение еще до сегодняшней ночи. — Но я не уверен, что будет, когда я вернусь.

— Неужели все так плохо? — догадался Нейт.

Я покачал головой:

— Нет, просто… надо подумать.

— В любом случае, Эван, — осторожно начал Нейт, — я не позволю ей снова разбить твое сердце. Я видел, что она с тобой сотворила, и костьми лягу, но не дам этому повториться. Даже если ты меня возненавидишь.

— Понял, не дурак, — сказал я ему. — К прежнему возврата нет. Клянусь.

Нейт понимающе кивнул.

— Эй, а ты не опоздаешь на рейс? — спросил он.

— Нет, мой самолет в полдень, — запихивая куртку в сумку, ответил я. — Придется сделать остановку. Надо до отъезда повидать Эмму.

— Нет проблем, — согласился он. — Но, чтоб мне провалиться, ты точно говорил, что вылетаешь утренним рейсом.

— Дай-ка проверю. — Я вытащил телефон и проверил присланный мамой план маршрута. — Блин, мой рейс уже через час. Надо поторапливаться.

— Эм, ему просто нужно время, — утешала меня Сара. Мы сидели на веранде и смотрели, как волны лижут темный песок. — Эван обязательно простит тебя.

В чем я отнюдь не была уверена. Да и с какой стати? Ведь я предала его. Предала их обоих. Вместо того чтобы открыть Эвану душу, оставила его. И оттолкнула от себя Джонатана в страхе, что он подобрался слишком близко. Ни у кого из них не было оснований мне доверять. И теперь я с ужасом поняла, что потеряла обоих.

Я обернулась к Саре и, встретив ее сочувственный взгляд, задалась вопросом: сколько времени понадобится мне, чтобы в очередной раз обидеть ее? Она всегда умела прощать, даже тогда, когда я была с ней не до конца откровенной. Но если так и дальше пойдет, в один прекрасный день я могу оглянуться и понять, что осталась одна.

— Пожалуй, пойду приму душ, — объявила Сара.

— Ладно. — Я решила остаться на веранде. Смахнула случайную слезу и попыталась спрятаться под покровом оцепенения, но, несмотря на все мои усилия, сердце ныло от мучительной боли.