Страх

Что-то произошло тогда в страшном доме Куриного Бога или – в светлом тереме женщины-царицы. Что-то случилось с мальчиком Авосем, и он уже никогда не будет прежним. Но что? Как? Почему? На память властной рукой накинута тень. Лишь золотой узелок на щеке спящего беспокойным сном юноши ловит отражение звездного света. И вот уже сам узелок начинает светиться, и где-то в двадцати шагах отсюда, в шатре Карифы, плетеный золотой браслет вспыхивает ответным свечением.

Юноша вскрикнул во сне, а щека с узелком дернулась, словно от укуса пчелы.

– Этот кусочек свободен, – говорит женщина-царица, поднимая иголку с вдетой в нее золотой ниточкой. – Выбор останется за тобой.

И она бережным, но быстрым движением прокалывает щеку Авося и завязывает нить узелком.

* * *

Тени ожили над притихшей стоянкой купцов. Кто-то появился у берега спящей реки. Дозорный хотел было крикнуть, но громадная фигура, словно выступившая из тела ночи, сильным ударом сбила его с ног и двинулась к шатру Карифы.

* * *

Карифа прокрался к спящему Рагеже и ткнул булгарина в бок.

– Покажи мне браслет! – велел купец. – Ну, давай, показывай! Быстро!

Рагежа тут же проснулся и тут же сообразил, в чем дело.

– Да, конечно, хозяин, – сказал он, извлекая украшение из укромного места. – Сейчас, хозяин.

Рагежа на раскрытой ладони поднес к лицу Карифы золотой браслет, словно отливающий собственным внутренним светом. Глаза Карифы алчно заблестели.

– Может быть, верный Рагежа заслужил какую-то награду за свои труды? А, хозяин?

– Да, да, – начал Карифа, протягивая к браслету указательный палец, – но давай-ка…

И тогда полог шатра откинулся, и в проеме появилась огромная фигура. Карифа обомлел, и рот его захлопнулся. Сначала купцу показалось, что лицо внезапного гостя пылает гневным пламенем, да и не лицо это вовсе. Потом он подумал, что видит перед собой могущественного воина из старинных темных песен варягов, но, честно говоря, Карифа уже знал, кого он перед собой увидел.

И тогда проснувшийся мусульманин-охранник заорал, кидаясь на ночного визитера:

– Иблис! Шайтан!

Рагежа тоже схватился за меч, да и третий охранник уже натягивал тетиву лука.

Он и был повержен первым. Вошедший просто выхватил у него лук и, как прутик, сломал пополам. Карифа тихонько заскулил.

Все закончилось очень быстро. Мелькнула в воздухе кривая сабля мусульманина, сверкнул меч Рагежи… И три глухих удара, после которых последовала страшная тишина. Лишь тяжелое дыхание ночного гостя.

Карифа, все еще поскуливая, попятился. Но вошедшему не было до него дела. Сжатый в панический клубок кошмара Карифа наблюдал за его рукой, да так и не сообразил, что же в ней не так. Вот страшный гость наклонился, поднял браслет, повернулся к купцу спиной и молча вышел вон. Полог шатра за ним схлопнулся.

Глава 7. Принцесса Атех

Голубиная почта – в Итиль – те, кто пробудились первыми – толкователи снов – соль любви и соль смерти – ты будешь последней – новый гребень принцессы Атех – вестник любви – человек в черной накидке

1

Как только пришло время, раб, что подливал вино правителю Хазарии и его гостю, хану унгров, поспешил покинуть покои шада. Укрытый тьмой, он вышел к хозяйственной части дворца, и здесь у воды, рядом с товарным лодочным причалом, у раба в арабской чалме было дело. Птица сидела в своей клети молча, не курлыкала, потому что рядом не было голубки или хотя бы другого почтового голубя. Раб извлек из складок чалмы записку, укрепил ее на лапке птицы и выпустил голубя.

2

Авось проснулся на рассвете, стуча зубами от холода. До восхода солнца еще оставалось время, и сырость реки пронзила его до костей. Голову словно сжало обручем от бочки. Авось поморщился, изумленно оглядываясь по сторонам. Купцов не было. Лагерь снялся второпях, даже не затоптали костер, вон еще тлеют угли… Купцы явно бежали. Словно какой-то враг на них напал ночью. С другой стороны, враг бы Авося не пощадил…

– Не заплатили! – это было первое, что проговорил Авось, с трудом разлепив сухие губы. – Сбежали!

Юноша поежился. Потом вздрогнул, словно о чем-то вспомнив, и быстро ощупал предплечье. Браслет был на месте. Успокаиваясь, Авось встряхнул головой – все это были какие-то странные сны. Ничего у него не похищали, и… Все проще – купцы просто решили на нем поберечь свои денежки. Да, честно говоря, Авось уже почти и не помнил этих ночных кошмаров.

Юноша нашел в траве забытый в спешке тонкий плащ, что спасал от хазарской жары, – знатная вещица, из дорогих расшитых тканей. Плащ-то был Карифы, но теперь Авось в качестве трофея оставит накидку себе. Тем более что до восхода солнца в нее можно закутаться, укрываясь от веющей от реки сырости. А до Итиля остался всего дневной переход. Авось ничего просто так не спустит, он получит с купцов свои денежки.

– Ну, Карифа, ты об этом пожалеешь, – решительно проговорил юноша и двинулся вниз по течению реки.