Страх — это ключ

Я допил виски и встал. Тяжелая дверь библиотеки открылась, и Ройал с пистолетом в руке пропустил меня первым. Ему следовало бы быть попрозорливей. А может, моя хромота обманула его. Люди считают, что хромота делает человека неповоротливым, но они ошибаются.

Валентино исчез. Я вышел в коридор, остановился и слегка отодвинулся в сторону, как бы ожидая, пока выйдет Ройал и покажет мне дорогу. Затем резко развернулся и пяткой левой ноги изо всех сил врезал по двери.

Ройала прищемило дверью, и попади между дверью и косяком его голова все, тушите свечи. Но его ударило по плечам, однако даже этого было достаточно, чтобы он завопил от боли, а пистолет выпал из его руки и отлетел ярда на два. Я нырнул за пистолетом, схватил его за ствол и развернулся еще в полуприсяде, скорее почувствовав, чем услышав, за спиной шум прыжка. Рукоятка пистолета попала Ройалу по лицу. Я не заметил, куда именно, но звук походил на удар топора по сосновому полену. Теряя сознание, он все же успел ударить меня — топор не может остановить падающее дерево. Лишь пара секунд понадобилась мне, чтобы отбросить его и перехватить пистолет, но для такого человека, как Яблонски, двух секунд более чем достаточно.

Он ударил ногой по моей руке, и пистолет отлетел футов на двадцать. Я вскочил на ноги, но он отпрыгнул в сторону с резвостью боксера легкого веса и ударом колена вмял меня в дверь. Далее было поздно что-либо предпринимать, поскольку в руке он уже держал маузер, нацеленный мне в переносицу.

Я медленно поднялся на ноги, не пытаясь что-либо сделать. Генерал и Вайленд, вооруженный пистолетом, вывалились в дверь и облегченно вздохнули, увидев меня на прицеле у Яблонски. Вайленд наклонился и помог стонущему Ройалу сесть. У Ройала была длинная и сильно кровоточащая рана над левым глазом — на следующий день у него там будет синяк с утиное яйцо.

Он помотал головой, тыльной частью кисти стер кровь и медленно повел глазами, пока его взгляд не натолкнулся на меня. Я посмотрел ему в глаза и почти явственно почувствовал влажный запах свежевырытой могилы.

— Вижу, джентльмены, что я вам действительно нужен, — весело произнес Яблонски. — Никогда не думал, что кто-нибудь попытается сотворить такую штуку с Ройалом и проживет достаточно долго, чтобы успеть рассказать об этом. Но все мы учимся.

Он сунул руку в карман, достал пару аккуратных наручников и со знанием дела защелкнул на моих запястьях.

— Сувенир от старых плохих времен, — оправдываясь, произнес он. — Нет ли в доме еще пары наручников, проволоки или цепи?

— Достанем, — почти механически ответил Вайленд. Он все еще не мог поверить в то, что случилось с его надежным головорезом.

— Отлично, — Яблонски с усмешкой посмотрел на Ройала. — Можешь не запирать сегодня ночью свою спальню — я позабочусь, чтобы Толбот не добрался до тебя.

Ройал перенес свой мрачный и полный злобы взгляд с моего лица на лицо Яблонски, и я заметил, что выражение его лица не изменилось. Полагаю, что в этот момент у Ройала, возможно, закопошились мысли о могиле на двоих.

Дворецкий провел нас вверх по лестнице и по узкому коридору в заднюю часть огромного дома, вытащил из кармана ключ, открыл дверь и пригласил войти. Это была спальня с дорогой мебелью, раковиной в углу и современной кроватью красного дерева у правой стены. Дверь слева вела в другую спальню. Дворецкий достал второй ключ и открыл и эту дверь — комната была почти точной копией первой, за исключением старомодной железной кровати.

Она, казалось, была сделана из мостовых балок и, похоже, предназначалась для меня.

Мы вернулись в первую комнату, и Яблонски потребовал, протянув руку:

— Ключи, пожалуйста.

Дворецкий заколебался, с неуверенностью посмотрел на него, затем, пожав плечами, отдал ключи и направился к двери.

— У меня в руке маузер, приятель, хочешь, чтобы я пару раз врезал им тебе по башке? — весело спросил его Яблонски.

— Боюсь, что не понимаю вас, сэр.

— Сэр? Это хорошо. Не ожидал, что в библиотеке тюрьмы «Алькатрас» есть книги о манерах дворецких. Третий ключ, приятель, — от двери из комнаты Толбота в коридор.

Дворецкий сердито посмотрел на него, отдал третий ключ и вышел. Не знаю, какую книгу о манерах дворецких он читал, но он явно пропустил в ней главу о закрывании дверей, хотя такую массивную дверь нелегко закрыть.

Яблонски, ухмыльнувшись, захлопнул дверь, задернул шторы, быстро проверил, нет ли в стенах глазков, и подошел ко мне. Пять или шесть раз он ударил своим здоровенным кулаком по толстенной пальме, пнул ногой по стене и постучал по креслу так, что звуки ударов потрясли комнату, затем произнес не очень нежно и не очень громко:

— Это всего-навсего маленькое предупреждение, скажем так, чтобы ты даже не пытался повторить со мной таких штучек, как с Ройалом. Только пошевели пальцем, и тебе покажется, что на тебя обрушилось здание «Крайслер». Ну, пришел в себя?!