Страх и ненависть в Лас-Вегасе

Нет, не верю! Это слуховые галлюцинации. Я взглянул на адвоката, но тот таращился на небо; видимо, его мозг отправился в тот самый лагерь за солнцем. Слава богу, он не слышит. Иначе бы с ним случился припадок расистской ярости.

К счастью, песня кончилась. Но настроение было уже испорчено … а теперь меня забрал бесовский сок кактуса, погрузил меня в недочеловеческий страх. Вдруг мы оказались у поворота к стрелковому клубу «Минт».

На знаке было написано «Одна миля». Но даже за милю я услыхал затихавший треск двухтактовых мотоциклетных двигателей … а подъехав поближе — другой звук.

Ружья! Этот плоский гулкий грохот не спутать ни с чем.

Я остановил машину. Что за чертовщина там происходит? Я поднял все окна и, прижавшись к рулю, потихоньку двинулся по гравийной дороге … пока не увидел десяток фигур, паливших в небо из ружей через равномерные промежутки времени.

Они стояли на бетонной плите посреди поросшей мескитом пустыни, в этом скудном крохотном оазисе к северу от Вегаса … теснились со своими ружьями в полусотне метров от одноэтажного бетонного строения в полутени от десятка деревьев, окруженные полицейскими машинами, мотоприцепами и мотоциклами.

Ну конечно. Стрелковый клуб «Минт»! Эти психопаты не признавали никаких помех своим упражнениям в стрельбе. Здесь в гаражной зоне ошивалось около сотни мотоциклистов, механиков и прочих околомотоспортивных субъектов — регистрировались на завтрашнюю гонку, попивали пиво и оценивали чужую технику — и посреди этого балагана, не замечая ничего, кроме тарелочек, взлетавших в воздух где-то каждые пять секунд, люди с дробовиками невозмутимо расстреливали свои мишени.

А что? Стрельба задавала определенный ритм — своего рода четкая басовая партия под хаотическое дребезжание мотоциклетной тусовки. Я припарковал машину и влился в толпу, оставив адвоката пребывать в коме.

Я купил пива и встал наблюдать за регистрациией мотоциклов. Много шведских «Хускварн 405», … еще много «Ямах», «Кавасаки», несколько «Триумфов 500», «Майко», кое-где CZ, один «Пурсанг» … все очень быстрые, сверхлегкие кроссовые мотоциклы. «Харлеям» здесь не место, даже «Спортстерам» … Как если бы мы записали Большую красную акулу в гонку багги.

А это мысль. Вписать адвоката пилотом, заправить эфиром и кислотой и отправить на старт. Что они тогда будут делать?

Никто не отважится выйти на трассу с таким психом. Он перевернется на первом же повороте и раздавит пяток багги — заезд камикадзе.

— Какой взнос за участие? — спросил я у регистратора.

— Два пятьдесят.

— А если я скажу, что у меня «Винсент Блек Шэдоу»?

Он поднял на меня пристальный недружелюбный взгляд. Я заметил у него на поясе револьвер 38 калибра.

— Проехали. Всё равно мой пилот заболел.

Он прищурился.

— Твой пилот, дружок, тут не единственный больной.

— У него кость в горле застряла.

— Чего? — мужик начинал злиться, но вдруг что-то его отвлекло…

Мой адвокат. Он стоял без своих датских очков, без гавайской рубашки… с голым торсом, тяжело дыша и ничего не соображая.

— В чем дело? — прохрипел он. — Этот человек — мой клиент. Вы готовы предстать перед судом?

Я схватил его за плечо и плавно развернул его кругом.

— Проехали. Они не принимают «Винсент блек шэдоу».

— А ну-ка постой! — взревел он. — Что значит не принимают? Ты что, пошел на сделку с этими свиньями?

— Конечно нет, — я подталкивал его к воротам. — Сам посмотри, они все вооружены. Мы тут одни без оружия. Разве не слышишь, как там стреляют?

Он замер, прислушался, и вдруг бросился бегом к машине.

— Хуесосы! — орал он через плечо — Мы еще вернемся!

К тому времени, когда мы выехали обратно на шоссе, он обрел способность разговаривать.

— Господи! Как мы вообще затесались в банду этих ебанатиков? Скорее валим из города. Эти пидоры хотели нас убить!

5. Освещение событий … Пресса в действии … Безобразный провал

Гонщики были готовы к рассвету. Красивый восход над пустыней. Очень напряженный. Но гонка начиналась только в девять, а потому нам предстояло убить три долгих часа в казино радом с гаражами. Тут-то и начались все неприятности.

Бар открывался в семь. В бункере была еще «коффейная и пончиковая», но те из нас, кто провел всю ночь в заведениях вроде «Цирка-цирка», были не в настроении для кофе и пончиков. Нам хотелось чего покрепче. Мы были похмельные и злые, и нас было человек двести, так что бар открыли пораньше. К половине девятого у игорных столиков образовались большие толпы. Было шумно, повсюду раздавались пьяные крики.

К барной стойке притопал какой-то костлявый вахлак средних лет в майке «Харлей Дэвидсон» и гаркнул: «Етить твою мать! Какой сегодня день — суббота?»

— Скорее воскресенье, — ответил кто-то.

— Эх! Вот засада, а! — воскликнул он, обращаясь к неведомой аудитории. — Сижу я вчера вечером у себя в Лонг-Бич, и кто-то мне говорит, мол сегодня «Минт-400», ну я своей и говорю: «Ну я поехал».

Он загоготал.