Страх и отвращение в Лас-Вегасе. Дикое путешествие в Сердце Американской Мечты

Здесь находились персонажи, заставлявшие моего адвоката изрядно нервничать. Как и большинство жителей Калифорнии, он был изрядно шокирован, увидев своими глазами провинциальных жлобов. Здесь собрались полицейские сливки со всей Средней Америки… и, о Боже, они выглядели и разговаривали, как банда пьяных фермеров-свиноводов!

Я попытался утешить его:

– В действительности они прекрасные люди. Тебе надо только познакомиться с ними поближе.

Он улыбнулся:

–  Познакомиться поближе? Ты что, шутишь? Старый, да они из меня всю кровь высосали, мать их за ногу!

– Не произноси здесь это слово, – сказал я. – Ты можешь их возбудить.

Он кивнул:

– Ты прав. Я видел этих подонков в «Беспечном ездоке», но не верил, что они существуют на самом деле. Совсем не так я себе их представлял. Не ожидал, что их целые сотни!

Мой адвокат был облачен в двубортный голубой костюм в узкую полоску, гораздо более стильный прикид, нежели мой… но он все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Потому что быть стильно одетым в этой толпе означало, что ты – секретный агент, а мой адвокат зарабатывал себе на хлеб, имея дело с людьми, слишком болезненно реагирующими на эту тусовку.

– Да это, блядь, кошмар какой-то! – продолжал он ворчать. – Я внедрился на эту чертову конференцию «свиней», но в этом городе как пить дать найдется какой-нибудь маньячный травяной барыга, который узнает меня и пустит слух, что я развлекаюсь здесь в компании тысячи легавых!

У нас на пиджаках были бирки с именами. Их принесли со 100-долларовой регистрационной платой. На моей значилось, что я – «частный детектив из Лос-Анджелеса», и это было правдой, если пораскинуть мозгами; а вот моему адвокату достался титул «Эксперт по анализу криминального оборота наркотиков». Что тоже было правдой, если пораскинуть мозгами.Но всем было наплевать, кто есть кто, и почему. Секьюрити были слишком распущенны, чтобы предаться решительной паранойе. Но мы все же стремались, потому что всучили на входе фальшивый чек для оплаты нашей двойной регистрационной платы. Этот чек, в свою очередь, подсунул моему адвокату один из его клиентов из криминального мира сутенеров – торговцев наркотиками… и он стоически его принял, зная на основе своего большого жизненного опыта, что такие чеки абсолютно никуда не годятся.

7 Если ты не знаешь, приходи учиться… Если знаешь, приходи учить

–  девиз приглашений на Национальный съезд окружных прокуроров в Вегасе, 25–29 апреля 1971 года

Первая сессия – приветственные речи – продолжалась большую часть дня. Мы терпеливо высидели первые два часа, но с самого начала было ясно, что мы не собираемся ничему Учиться, не говоря уже о том, что было бы безумием пытаться кого-то Учить. Достаточно того, что мы просто сидели там, закинувшись мескалином, и час за часом внимали несносному бреду… Что, естественно, не было сопряжено и с малейшим риском. Эти бедные ублюдки не могли отличить мескалин от макарон.

Я подозреваю, что мы могли бы провернуть все дело под кислотой… если бы только не все эти люди – в этом шалмане были лица и тела совершенно невыносимые, если ты закинулся веществом. Вид 344-фунтового шефа полиции из Вако, штат Техас, начавшего без стеснения лапать свою 290-фунтовую жену (или что там за кобыла с ним была), когда выключили свет для просмотра учебного фильма о траве, едва можно было стерпеть под мескалином – по большей части чувственно-внешним наркотиком, преувеличивающим реальность, вместо того чтобы изменять ее, – но с обкислоченной головой вид двух распоясавшихся, фантастически жирных человеческих существ, облизывающих друг друга, пока тысяча легавых вокруг смотрит кино об «опасностях марихуаны», эмоционально неприемлем. Мозг бы отверг его: спинной попытался бы не реагировать на сигналы, поступающие от лобовых долей… а головной, между тем, предпринял бы отчаянную попытку представить разные интерпретации этой сцены, прежде чем отправить их назад спинному, с риском физического вмешательства.

Кислота по своему воздействию – довольно сложное вещество, тогда как мескалин чрезвычайно прост и прямолинеен. Однако при подобных сценах разница между ними представляла интерес лишь с научной точки зрения. На этой конференции просто не было других позывов, кроме как притуплять сознание: красными, дурью, бухлом, потому что вся программа была вне всякого сомнения составлена людьми, пребывавшими в секональном ступоре с 1964 года.