Страх открывает двери

Обычно, когда человек приходит в незнакомое место, хозяин идет впереди, но Вайланд не воспользовался этой привилегией. Может быть, он испугался, что, если он начнет спускаться первым, я воспользуюсь случаем и двину его по голове, чтобы сбросить вниз, где он найдет свою смерть на металлической площадке у основания опоры? Как бы то ни было, первым спускался я, еще двое мужчин следовали за мной. Ларри и генерал остались наверху, но едва ли кто-нибудь мог подумать, что Ларри может быть сторожем. Генерал был свободен в своих действиях. Вайланд, видимо, не боялся, что тот воспользуется своей свободой ему в ущерб. Раньше мне это казалось необъяснимым, но теперь я уже знал причины или думал, что знал.

— Откройте люк, Чибатти! — приказал Вайпанд.

Один из мужчин нагнулся и отодвинул крышку люка. Я глянул в узкий металлический цилиндр, который соединялся с входным отверстием батискафа, и сказал Вайланду:

— Полагаю, вы знаете, что должны наполнить этот отсек водой, когда отправитесь за своим сокровищем?

— Как, как? — Он подозрительно посмотрел на меня. — Зачем?

— Значит, вы собираетесь оставить его так? — спросил я, почти не веря, что он серьезно так думал. — Обычно такого рода отсек заполняется водой в тот момент, когда начинается погружение, но погружение начинается на поверхности. Мы же находимся на глубине ста тридцати футов. Разумеется, камера эта выглядит очень прочной, она выдержит вдвое большее давление, но одно я знаю точно: она окружена вашими резервуарами с бензином, почти восемь тысяч галлонов, и их дно непосредственно открыто морю. Давление внутри этих резервуаров соответствует давлению воды извне, поэтому их стенки сделаны из тонкого листового металла, и этого вполне достаточно. Но если в вашей камере будет только воздух, она не выдержит давления воды и море раздавит ее, как яйцо, бензин вытечет, батискаф потеряет плавучесть, и вы сядете на дно на глубине 450 футов. И останетесь там до скончания века.

Как ни трудно было разглядеть при тусклом освещении, я мог бы поклясться, что лицо Вайланда побледнело.

— Брайтон мне никогда этого не говорил… — Он сказал мне это каким-то зловещим шепотом и с дрожью в голосе.

— Брайтон! Ваш друг инженер? — И так как он ничего не ответил, я продолжал: — Я так и думал! Он ведь не был вашим другом. Он работал под дулом пистолета, не так ли? И знал, что, когда выполнит то, что вам нужно, кто-нибудь нажмет курок этого пистолета. Зачем же, черт возьми, он стал бы вас предупреждать!

Я отвел от Вайланда глаза и снова вскинул на плечо мешок..

— Вам нет необходимости сопровождать меня дальше. Я буду нервничать.

— Думаете, я пущу вас одного? — спросил он холодно. — Чтобы вы устроили там какой-нибудь фокус?

— Не валяйте дурака. — сказал я, чувствуя, как сильно устал. — Я мог бы стоять перед пультом управления или предохранителем и делать вид, что не могу разобраться, — и ни вы, ни ваши друзья все равно ничего бы не поняли. Нет, в моих же интересах привести эту машину в действие и как можно скорее покончить с этим делом. Чем скорее, тем лучше для меня. — Я посмотрел на часы. — Сейчас без двадцати одиннадцать. Чтобы выяснить, в чем дело, мне понадобится часа три. И это — самое меньшее. В два часа я сделаю перерыв и постучу по крышке люка, чтобы вы меня выпустили.

— В этом нет необходимости. — Вайланду по-прежнему все это не нравилось, но, так как он не мог усмотреть ни в чем предательства с моей стороны, он согласился. — В отсеке имеется микрофон, соединяющийся с помощью системы проводов с тем помещением, где мы были. Имеется и кнопка вызова. Когда будет готово, скажите.

Я кивнул и полез по ступенькам, отвинтил крышку люка, ведущую в первый, заполняемый водой отсек батискафа, прополз внутрь, захлопнул и герметически задраил за собой люк и, наконец, очутился в камере.

Ничто не изменилось. Все было так, как я и помнил. Отсек был просторнее, чем на более ранней модели, которая послужила основой, и не круглый, а слегка овальный. Этим самым немного была утрачена степень прочности, но зато это с лихвой компенсировалось тем, что в этом батискафе можно было гораздо свободнее двигаться, а так как эта модель предназначена для работы на глубине не более 2600 футов, то относительная потеря прочности не имела большого значения. Из трех иллюминаторов один находился в полу и был сконструирован как дверь, в форме обращенного внутрь конуса. Благодаря этому давление водной массы только плотнее прижимало его к проему. Они выглядели ужасно хрупкими, эти иллюминаторы, но я знал, что специально изготовленный материал мог выдерживать давление 250 тонн, то есть гораздо более высокое, чем то, которое фактически было на глубинах, где предстояло работать батискафу.