Страх открывает двери

Он снова покачал головой. На этот раз раздраженно. Но я, естественно, не мог осуждать его. Разве он мог что-нибудь узнать, если Ларри все время приплясывал рядом с ним, размахивая своим «кольтом».

— Мне нужно поговорить с вами, Кеннеди! — прокричал я.

Он и на этот раз услышал меня. Он почти незаметно кивнул, но я тем не менее уловил его жест и понял его смысл.

Наконец мы достигли другой стороны площадки, вошли в тяжелую дверь и очутились в совершенно ином мире. Дело было даже не в том, что здесь было тихо, тепло и не ощущалось ни ветра, ни дождя, хотя это было очень важно, — просто по сравнению с теми помещениями, где мы находились до сих пор, это напоминало роскошный отель.

Стены были не металлические, а облицованные панелями приятных пастельных тонов. Пол покрывала ковровая дорожка. Вместо резкого света от не защищенных абажурами ламп — мягкий рассеянный свет от скрытых светильников. В коридор выходило несколько дверей, и две из них, которые были открыты, вели в комнаты, обставленные с удобством и изяществом, какие можно иногда увидеть в каютах старших офицеров на военных кораблях. Добыча нефти, может быть, и нелегкое дело, но добытчик тем не менее умел хорошо обставить свой досуг. Увидеть комфорт, почти роскошь на металлическом марсианском сооружении, находящемся на расстоянии многих миль в открытом море, — да, в этом было нечто фантастическое, сверхъестественное!

Но еще больше мою душу порадовал тот факт, что в коридоре через определенные интервалы были вмонтированы скрытые динамики, из которых лилась музыка, мелодичная и тихая и тем не менее достаточно громкая для моей цели. Когда последний из нас вошел в коридор, Кеннеди обернулся и взглянул на Ройала.

— Куда идти дальше, сэр? — Идеальный шофер, даже в деталях! Любой, кто назвал бы Ройала «сэром», заслуживал медали.

— В приемную генерала! Ступайте вперед! 

— Обычно я был в буфете для бурильщиков, сэр, — сухо сказал Кеннеди.

— Сегодня будет исключение! И поторапливайтесь!

Кеннеди поймал его на слове и скоро оказался футов на десять впереди всех. Но не от меня. Я знал, что у меня очень мало времени. Очень тихо, не поднимая головы и не глядя на Кеннеди, я спросил:

— Мы не сможем позвонить на берег? 

— Нет. Рядом с телефонисткой сидит один из людей Вайланда. Проверяют все звонки — сюда и отсюда.

— Шерифа видели?

— Помощника. Он получил записку.

— Как они дадут нам знать, что дело идет успешно?

— Генералу сообщат, что вы или кто-то похожий на вас задержан в Джексонвилле, по пути на север…

Мне так хотелось громко выругаться! Но я ограничился тем, что выругался мысленно. Возможно, это было и лучшее, что они могли придумать наспех, но это было слабовато и почти обречено на провал. Конечно, телефонист и мог бы передать это сообщение генералу, и даже я мог бы оказаться поблизости в этот момент, но сообщник Вайланда поймет, что сообщение ложное, и не станет утруждать себя тем, чтобы передать его генералу, разве что несколько часов спустя, шутки ради. Но даже в этом случае я мог бы не узнать об этом известии… Все, решительно все может провалиться, и могут погибнуть невинные люди — и все из-за того, что я не получу известия, которое мне так необходимо. Мне было даже мучительно об этом думать, а чувство безнадежности было столь же глубоким, сколь критическим было положение.

Внезапно музыка смолкла, но мы как раз свернули за угол, так что на мгновение мы очутились наедине, и я рискнул:

— А радист-коротковолновик?.. Он дежурит тут постоянно?

Кеннеди заколебался.

— Не знаю… Думаю, что здесь позывной сигнал.

Я понял, что он имел в виду. Там, где по разным причинам радиоточка не обеспечена непрерывным обслуживанием, существует устройство, которое приводит в действие находящийся на расстоянии сигнал, когда позывные поступают на частоте, совпадающей с частотой волны данной точки.

— Умеете обращаться с коротковолновыми радиопередатчиками? — спросил я^{2}.

Он покачал головой.

– Вы должны мне помочь. Очень важно, чтобы...

– Тэлбот!

Это был Ройал. Я был уверен, что он слышал, как я что-то говорю. И если у него возникло хоть малейшее подозрение, то наш разговор с Кеннеди был последним и мне крышка. Тем не менее я просто замедлил шаг и спокойно и вопросительно обернулся. Лицо Ройала не выражало никаких признаков подозрения или враждебности. Впрочем, это еще ничего не означало. Ройал уже давно не проявлял каких-либо эмоций.