Страх, паника, фобия. Краткосрочная терапия

П.: Чувство вины, потому что, хочу сказать… чтобы привести в пример, в любом случае, тот тип взаимоотношений, когда люди вместе. Когда я была маленькой, мне, как всем детям, задавали этот глупый вопрос: «Ты больше любишь маму или папу?» Поскольку я была воспитанной девочкой и умела хорошо контролировать ситуацию, я отвечала: «Обоих». Помню, однажды я вернулась из детского сада, мои это тоже помнят, и сказала: «Знаешь мама, я не могу спать из-за чувства вины. Знаешь, мама, в детском саду меня спросили, люблю ли я больше маму или папу. Я ответила, что обоих, но я тебя люблю чуточку больше, однако я говорила, что обоих». И я долго возилась с этой историей… папа, но ведь это не было правдой… только я хотела, должна была ответить любым образом, потому что это было правдой. То есть, не то чтобы я больше любила своего папу, чем свою маму. Вот именно, это один из тех глупых вопросов, что задаются детям, однако не подлежит сомнению, что мои взаимоотношения с отцом отличались от взаимоотношений с мамой. И я всегда испытывала большое чувство вины из-за этого. То, что мы предпочитаем… Скажем, что «предпочитаем», в любом случае, одного человека другому, создает чувство вины по отношению к тому человеку, которого не предпочитаешь. Даже если существует множество причин, по которым каждый из нас предпочитает один способ действий по отношению к другому. Это вызывает некоторое чувство неловкости.

Т.: Каждый из нас предпочитает что-то чему-либо другому.

П.: Да, но я хочу сказать, что, возможно, это и вполне нормально; это было для меня большим усилием — быть откровенной с самой собой. Потом я сказала себе: «Конечно, сделать подобное задание, к тому же стараясь при этом быть достаточно краткой…» Для того, чтобы провести более завершенную работу, я, возможно, должна была бы посвятить одну неделю каждому человеку. Думаю, что из всего этого проступает большая общность, например, у меня с Н., чем с моим отцом, но это правда, что мы более сходны. Я не хочу сказать, что эти лучше, а другие хуже, просто с этими мы понимаем друг друга с полуслова, а с другими…

Т.: Вы должны объясняться.

П.: Мне приходится объясняться, и не только это: я их понимаю с полуслова, но и они тоже меня понимают с полуслова, тогда как с другими…

Т.: Они ничего не понимают.

П.: Они могут очень хорошо ко мне относиться, я не хочу подвергать это сомнению.

Т.: Но они вас не понимают с полуслова.

П.: Но они не понимают с полуслова.

Предписание сознательно вызываемого рецидива

Т.: Хорошо, согласен. В этот момент я задаю вам ритуальный для меня вопрос: каким образом мы могли бы разрушить все, что мы до сих пор построили?

П.: В каком смысле? Как проявление воли? То есть, что я могу сделать, чтобы все разрушить? (Молчание.) Не знаю.

Т.: Хорошо. Значит, на этой неделе не будет заданий, вы ничего не должны делать, помимо остающегося действительным указания избегать избеганий: делайте все то, что вам хочется делать. Но вы должны постоянно думать: «Как я могла бы разрушить все, что построила вместе с доктором Нардонэ?»

П.: Найду ли я решение?

Т.: Даже несколько.

П.: Ах, так? Они существуют?

Т.: Каким образом я могла бы все разрушить… Я не перестаю вас поражать, не так ли?

П.: И вы думаете, что мне хочется размышлять о подобном?

Т.: Да. Вы должны об этом подумать.

Восьмая сессия

Переопределение предписания

Т.: Итак, вы подумали о том, как вы могли бы все разрушить?

П.: Да, я подумала; но я не нашла много ответов.

Во-первых, потому что… ответ, который, однако, не зависит от того, как не разрушить, но все достаточно рушится, когда я чувствую себя плохо… Однако, это не способ все разрушить, это просто случается. Для меня очень трудно решить ошибаться, я просто не принимаю такого решения. Единственное, что, по моему мнению, было бы способов все разрушить: «Это была просто шутка, это неправда, что все действует таким образом».

Т.: Это я должен был бы это сказать?

П.: Да.

Т.:….

П.: Да, это правда.

Т.: Однако я мог бы также сказать: «Да, мы просто поиграли, вы не выздоровели, однако вы и я, мы до сих пор проделали все эти вещи… да вы шутите надо мной».

П.: Нет, это только вначале. И действительно, я этого не сказала… Однако остается фактом, что что-то произошло. Сегодня я одна приехала на машине, это не было развлечением, не вполне развлечением.

Т.: Но никто ведь не просил вас об этом.