Страх призывателя (СИ)

После небольшого усилия мне удалось встать и осмотреться. Где-то вверху маячило отверстие, которое давало совсем чуть-чуть света, так что в этом плане повезло больше, чем при попадании в пещеру. Рев раздавался где-то далеко, похоже, бирмеды проскочили яму, в которую я угодил.

К тому же, несмотря на затхлость, дышать здесь было явно лучше.

-Ну и что нам с тобой делать, приятель? - поинтересовался у бегающего по норе таракана.

Он не ответил, более того, ему стало все равно, он деловито залез в какую-то щель и, кажется, собрался там спать.

Вот так вот. Стоит мне остаться одному, как я опять бегаю и прячусь. Наверное, идея покинуть команду была совсем не такой разумной. Я не смог покорить этих странных созданий круга, а просто сбежал. Без страха, просто потому, что это был единственный разумный вариант.

Тем временем бирмеды уже поняли, куда я запропастился и сейчас я слышал отдаленное рычание сверху. Тихий свет стал совсем мерцающим, прерывистым, видимо, твари пытались как-то протиснуться в нору и достать меня.

Но, судя по всему, я был в безопасности, потому что если бы они могли протиснуться, то уже свалились бы мне на голову, а расширить яму они явно не смогут до такой степени, чтобы пройти. Или им придется очень долго это делать.

В общем, с этой стороны я был спокоен. Но в голову пришла другая мысль, которая сразу разрушила мое спокойствие. Эту нору кто-то вырыл, и я свалился лишь на откос, на самом деле эта нора уходила еще куда-то дальше в сторону, а потом и вглубь. И по идее, сюда мог заявиться тот, кто эту нору вырыл. И кто это есть - большой вопрос, знакомиться с ним почему-то совсем не хотелось. Хотя и далеко не точно, что это серьезная угроза, все-таки не такая уж и широкая эта нора.

Чтобы отвлечься, я подумал о своих друзьях, которых оставил. Как они там? Конечно, трех зверей я увел, но кто знает, сколько там еще рядом с ними может быть врагов. Все-таки этот круг только начался, а значит - вся территория должна кишеть самыми разными противниками, и им нужно как можно быстрей восстановиться, чтобы выдержать атаки.

Я с досадой дернул за корень, торчащий из земли. Десятый круг, как же я их подвел. Обещал им вернуться и привести защиту, а теперь сижу в этой норе как дурак, и скулю, какой же я несчастный.

Меня взяла злость на самого себя, и я стал карабкаться вверх, благо нора была под уклоном, не совсем отвесная, и это было вполне реально, хоть и тяжело. Держаться и продвигаться вперед позволяли корни деревьев.

Но когда я подполз к выходу, я обнаружил, что рогатые бирмеды продолжают не просто сторожить меня, а один из них с остервенением разрывает землю своими чудовищными когтями, видимо, не понимая всей бесполезности данной затеи.

Где-то в отдалении звучали злые и потерянные крики Уги, и я только сейчас почувствовал ее беспокойство. Обезьяна беспокоилась за меня, и я послал ей сигнал, что со мной все в порядке, я жив.

Крики стихли, и я почувствовал облегчение. По идее я должен был послать ее за помощью к команде, или хотя бы чтобы она предупредила ребят, но это было глупо. Уга же не сможет им объяснить, что со мной случилось, и вполне вероятно, что они попробуют заставить ее привести ко мне. А этот вариант отнюдь не оптимистический.

Держаться было очень неудобно, поэтому я спустился на свое старое место, более-менее ровное, где продолжил думать в попытках найти выход из сложившейся ситуации.

Все-таки я слишком сильно поверил в себя, и даже сейчас не смог вызвать в себе такое чувство страха, чтобы суметь сломать волю этих зверей. Отчаяние - да, было, бессильная ярость - тоже, а вот страха нет, что было странно.

Я попробовал уцепиться за чувство ярости. Все-таки я успел нащупать главный стержень бирмедов - это ярость, чувство дикой неукротимости, гнева. То, что нельзя сломить и остановить, что затухает, только если вырвать сердце.

Что, если не я подарю им страх, а, наоборот, они отдадут мне свою ярость, и, может, это сработает?

Я прикрыл глаза и попытался настроится на бирмедов, уловить то, что их питает, что наполняет их жизнь смыслом, а лапы и когти - силой и стремлением рвать и метать землю, пока они не доберутся до меня.

Сначала пришел легкий гнев с мыслью - как они смеют меня держать здесь? Затем стало накатывать все сильней, я стал растворяться в этом ощущении рваться вперед без оглядки, рвать и метать.

И меня накрыло. Неистовая ярость накрыла меня с головой, до потери сознания, и я рванулся вперед, чтобы бить и крушить, ничего не соображая, а просто с одним лишь ощущением - биться до последнего, не размышляя ни о чем, просто потому что в этом и есть смысл моей жизни...

Пришел в себя я от боли. В этом иступленном состоянии я успел заново вскарабкаться и рычал, глядя в красноватые глаза твари, пока она не просунула свою могучую лапу и не саданула меня по щеке.

Нет, яростью мне их не одолеть... Но самое главное - я чувствую их. Значит, есть все шансы выбраться из этой передряги. Осталось почувствовать свой привычный страх, пробиться им через барьер ярости, и бирмеды покорятся мне!