Страх высоты

- Вы ушли? - Мазин вернулся к фактам.

- Он так настаивал! Я хотела быть с ним, но я знала, что он не любил перекладывать свои беды на других. Он одолевал их сам. Всегда. А на этот раз...

"Сейчас заплачет, - решил Мазин, и в самом деле глаза Светланы снова начали наполняться слезами. - Как у йогов: управление функциями!"

Этими прозрачными глазами Светлана смотрела на Инну.

- Поэтому я и послала записку. Я, конечно, неправильно поступила. Я должна была сама рассказать, но я не знала, как вы отнесетесь, а вы должны были узнать все, должны были, чтобы наказать ее, потому что она погубила человека! Я думала, что это ее записка, потому что она все время изводила Антона. Пусть я неправильно поступила, но вы должны ее наказать, должны!

- За что?

- Как "за что"?

- Чтобы наказывать Инну Кротову, необходимо, во-первых, доказать, что Антон Тихомиров покончил с собой, а во-вторых, и это тоже немаловажно, что упреки Кротовой были безосновательными, а работа Тихомирова носила вполне оригинальный характер. Все это требуется доказать. Вот если бы у нас была тетрадка и мы могли бы сравнить ее с текстом диссертации... Но тетради-то нет. - Мазин посмотрел на Светлану. Та сжимала замок сумочки.

- Видимо, ее сжег Тихомиров. Вы видели его последней, Светлана. Не проясните ли еще этот вопрос?

Ответить она не успела.

- Неужели вы всерьез полагаете, что Инну могут судить? - перебил Рождественский.

Мазину стадо трудно.

- Если Светлана выступит свидетелей. Она, повторяю, видела Тихомирова последней.

- Неправда. Последним его видел я.

Это было неожиданно. Теперь уже Рождественский, а не Светлана оказался в центре внимания.

- Вы шли неправильным путем, когда связали меня в своих умозаключениях с моей машиной. Я приезжал на такси, - сказал он Мазину с нервной решимостью.

Тот кивнул по возможности вежливо.

- На машине поехала Инна. Я остался ее ждать. Я нервничал, даже жалел, что рассказал ей обо всем. Пошел в ресторан, взял бутылку коньяку и вернулся не на дачу, естественно, а на квартиру Инны. Ее еще не было, а времени прошло много. Что оставалось делать? Я мог предположить все, что угодно. И я не выдержал, поехал сюда сам. Я не хотел говорить об этом и мог бы смолчать и сейчас, но я не ожидал, что наш разговор так повернется. Конечно же, Инна абсолютно ни в чем не виновата. Виноват этот негодяй. И если ей угрожает суд, я должен сказать правду. Я видел этого подонка последним, и он не помышлял о самоубийстве. Если б не вмешалась судьба, он пережил бы нас всех. Я готов подтвердить это в любом суде. И доказать, что он украл труд профессора Кротова, потому что я видел и тетрадку, и автореферат.

Мазин ожидал протеста Светланы, но та сидела, как в рот воды набрав. "Чем же он так ее удивил?"

- Возможно, вы видели тетерадь, но куда она девалась?

- Он уничтожил ее.

- Тихомиров?

- Да.

- Вы в этом уверены?

- Абсолютно. Он сжег ее перед моим приходом. Вот зачем ему потребовалось остаться одному, и вот что он собирался обдумывать!

- Расскажите подробно, - повторил Мазин слова, которые повторял неоднократно. Правда, на этот раз без напора.

- У меня, как вы понимаете, тоже был ключ от квартиры. Это, между прочим, моя квартира, и я никогда не прощу себе, что пустил сюда этого проходимца.

- Не нужно давать воли эмоциям. Мы же договорились.

- Совершенно верно. Но я не открыл дверь ключом. Я позвонил. Я думал, что здесь еще могла быть Инна, и не хотел врываться непрошеным. Он отворил мне не сразу Тут все слышно из клетки. Я слышал его шаги на кухне, потом он открыл кран и только тогда подошел к двери...

- Кто там?

- Это я.

- Игорь?

- Ты один?

- Как видишь.

Он действительно был один. Я опоздал и разъехался с Инной. Из кухни пахло горелой бумагой, но я не сразу обратил на это внимание. Мне было не до сантиментов. Я пришел говорить с ним и не собирался играть в бирюльки.

У тебя была Инна?

Он собирался соврать, но понял по моему тону, что этого делать не стоит:

- Откуда ты знаешь?

- Она поехала к тебе после разговора со мной.

Антон спросил нагло:

- О чем же вы беседовали, если не секрет?

- Она сказала тебе.

- А... все эти сплетни?

- Сплетни?

- Ну, конечно, сплетни.

- Я говорю о записках Кротова.

- Выдумки.

- Что?

- Выдумки обиженной, оскорбленной женщины.

- Ну, знаешь, я не подозревал, что ты такой наглец.

- Прошу разговаривать со мной прилично.

- Ты вор.

Категоричность моего тона припугнула его.

- От другого я не потерпел бы таких слов, но ты, Игорь, слишком долго был моим другом.

- Это кончилось.

- Жаль, когда мужчины расходятся из-за женщины.

- Дело не в женщине, а в том, что ты сделал.

- Брось! Не стоит придавать значение тому, что Инна наговорила тебе сгоряча.

- Она мне ничего не наговаривала. Она не такой человек. Я узнал все сам.

- Что именно?

- Утром я искал сигареты в нижнем ящике стола и видел, что в нем лежит.

По-моему, Антон растерялся. Он замолчал, но наглость взяла верх:

- Что же там лежит?

- Тетрадка Кротова.

- Интересно! Ты не страдаешь галлюцинациями?

- Нет!

Я шагнул к столу и выдвинул ящик. В нем ничего не было. Антон наблюдал за мной со злобной ухмылкой.

- Это ничего не значит. Я видел тетрадку.