Страховщики

Светло… Ну да ничего. При известной сноровке факелы обрубить — плевое дело. У него меч, а у них по хорошему кинжалу… И это не страшно. Хуже другое. Наверняка у каждого по метательному ножу, а то и по два. У него, в Лоэре, последнее время прижился альригийский обычай носить перевязь с метательными ножами, но сюда, слава Кархе, новые веяния еще не дошли, но два ножа — это два ножа. Даже если их не два, а один….

Рыжебородый швырнул солонку, целя в глаза и тут же прыгнул, налету взмахивая кинжалом.

Уворачиваясь от удара Эвин отпрянул и, споткнувшись о лавку, навзничь полетел вниз. Мир стал темнее, над головой блеснули злые глаза, кто-то радостно вскрикнул и едва Лоэр почувствовал спиной доски, нанес удар. Он успел сообразить, откуда ударит лезвие, и отвернул голову. С сухим щелчком сталь ударила в доску в пальце от затылка, прищемив волосы. Старик оказался боек….

Эвин встретил его ударом кулака, отбросившим резвого старца назад. Тот ударился о соседний стол, сбил посуду. В грохоте затерялся его крик, поднявший с лавок товарищей. Теперь перед ним сверкали три кинжала.

Все они когда-то что-то умели, но ни старый озорник, ни товарищи его воинами никогда не служили. Они дрались не вместе, а порознь, ну это и к лучшему. Всерьез убивать их Эвин не хотел — город чужой, и хоть эркмасс здешний к нему благоволил все одно, хлопот потом не оберешься…

Оттого он и ударил по-простому — сверху, не вкладывая в удар особой силы — не для того бил, чтоб разрубить, а для того, чтоб вожак сумел защититься. Тот все сделал правильно — поймал меч на скрещенные кинжалы, только что толку в той правильности, если эта правильность противником учтена и используется, чтоб тебя посрамить?

Плавным, быстрым движением он повернулся спиной к нападавшим, и пока они не сообразили, что это значит, махнул мечом из-за спины вбок. В настоящей схватке двоих, по крайней мере, он развалил бы пополам, а тут успел повернуть лезвие плашмя и всего лишь сбил всех троих на землю. Двое задних отлетели назад, а старик, которому досталось больше всех, не своей волей просеменил вбок и, споткнувшись, навзничь повалился на доску.

Это еще не конец. Все трое поднялись. Вон как глазки-то сверкают. Злые… Не ученые ещё… Доброты человеческой не понимают. Учить придется…

Эвин начал осторожно пятится, точно зная, чего хочет.

Шаг назад, другой…

Он крутанулся, взмахнул ногой, целя зацепить кипящий котелок.

Конечно попал, конечно зацепил. Носок сапога нырнул в пламя, ударил в медный бок и по подступавшим оскаленным мордам из котелка хлестнуло крутым кипятком. В воздухе вместе с криками обожженных повис запах доброго вина. Голодранцы выли, тряся руками и приплясывая, но и ему досталось!

— Горим! — заорали сразу с разных концов.

Волна жара прокатилась от ступни вверх. Пропитанный по придворному обычаю ароматным маслом сапог вспыхнул. Воды бы… Да где её тут найдешь, да и некогда — на него снова летел рыжебородый. Эвин взмахнул ногой, огонь фыркнул, почувствовав волю, и занялся шибче. От неожиданности, наверное, старик шарахнулся в сторону, и Лоэр, поддев его плечом кинул в сторону. Рыжий упал на опрокинутую лавку.

Горожане заорали, чувствуя конец схватки — меч в руке, враг на полу, но Эвин их еще раз удивил — вскочил на стол и оттуда прыгнул на поднявшийся в воздух конец доски. Старика подбросило воздух. Он перелетел через головы подхватившей кружки, и с профессиональным интересом смотревшим за всем этим стражей, и с грохотом опустился на первые ступени лестницы.

В три прыжка Эвин оказался рядом, ухватил за бороду, чтоб поднять, только ничего не вышло. Начались чудеса!

Борода старика осталась в Эвиновом кулаке, а сам старик, став моложе и проворнее, перекатился под стол и выбрался с другой стороны. Эвин от удивления застыл, соображая что же произошло, но тут язык огня с сапога лизнул рыжие волосы и те вспыхнув, в миг осветили лицо старика… Да нет не старика. Молодого здорового мужика.

— Хамада! — Заорал кто-то из быстрых разумом ротозеев, наблюдавших за дракой. — Это же Хамада! Двести золотых за его руки!

Эвин и сам теперь узнал пособника колдунов, сбежавшего из петли.

Мгновенный вихрь поднял все на ноги, но, опередив их, знаменитый разбойник одним прыжком преодолел расстояние до двери и, не оборачиваясь, исчез за ней.

Толкаясь, и обгоняя друг друга, за ним бросилась толпа охочих до легких денег преследователей. За спиной вопил хозяин, взывая к совести едоков, только зря — никто не хотел терять свои деньги, когда представилась возможность заработать на щедрости эркмасса.

Эвин задержался, чьим-то пивом туша огонь на сапоге, и оттого опоздал.

За дверями его встретили только развалины и сумерки.

Он разом остыл, остановился, понимая, что искать в таких развалинах того, кто не хочет, чтоб его нашли дело глупое. Тут проще нарваться на удар ножа, а не на удачу — для любого беглеца Саар нынче был как дом родной: вокруг лежало столько развалин, что при желании можно спрятаться в них мог затеряться даже одноногий и слепой на один глаз.