Страна Арманьяк. Фаворит

А вообще, доволен я безмерно. Это же надо, такое дельце обтяпать! Помимо сведений, которые вполне могут поставить в Британии все с ног на голову, мы добыли средства, на которые Максимилиан наймет швейцарцев. Хватит на целую армию головорезов. А вот после этого война с Пауком пойдет живее. Гораздо живее. Есть еще задумка, даже не одна, но о них позже.

Ну и сам я тоже на деньги поднялся: по меньшей мере с пяток тысяч экю осядет в моем кармане. И все серебро в посуде тоже мне достанется. А это, мать его, целое состояние. К примеру, моя ласточка, то бишь шебека, стоит едва ли пару сотен ливров. Вот так-то… Стоп… Логана еще не наделил…

— Братец, себе отсчитай сам полторы сотни. И по десять экю своим эскюэ. И моим пажам по столько же. Остальное опечатать и в судовую казну под караул. Потом подашь мне отчет по расходам и остатку. В письменном виде…

— Сир!.. — Небритая рожа шотландца расплылась в довольной улыбке. — Вы щедры, как Крез!

— Заслужил… — Я хлопнул его по плечу. — Стоп… выплати лучнице Земфире десять экю, ибо оная лучница наравне со всеми в бою участвовала и даже куда-то там попадала…

— Прям «куда-то там»… — притворно сварливо отозвалась сирийка. — Пятерых положила точно.

— Видел, не бурчи. А теперь пойдем проведаем наших гостей.

Сразу по выходе на палубу меня встретил дружный торжествующий рев. Радуется народец победе и прибытку. И приличному прибытку, надо сказать. Сейчас я им выплатил только премию, а ведь есть еще ежемесячное жалование, тоже не малое. А после того как реализуют трофеи с галеры, весьма богатые, они еще раз получат свою долю. Так что служить мне — очень прибыльное дело, и людишки это прекрасно понимают. И приветствуют искренне. Орут даже лежачие раненые, которых вытащили из трюма проветриться.

Пришлось задержаться, толкнуть коротенькую речь и обойти увечных, коих после боя у нас образовалось весьма немало. Но ничего, оклемаются, а если нет, семьи получат пенсион: невеликий, но получат обязательно, я за этими делами слежу строго. Да, затратно, но зато у людишек желание служить господину прямо зашкаливает. Несмотря на великие шансы сгинуть. Что очень немаловажно.

Остановился возле Венцеля, того самого гиганта, послужившего нам тараном при прорыве на галеру, и попытался понять, что он мычит. Парень и раньше был косноязычным, а после того как франки пару раз со всей дури ошарашили его по башке алебардой, а потом добавили еще чем-то тяжелым, его речь вообще стала подобна мычанию теленка. Впрочем, как я говорил, не это его главное достоинство. До конца боя гигант остался на ногах, правда, потом уже не сдюжил и скопытился. Бельведер говорит, что оклемается: супостаты, при всем своем старании, так и не смогли ему черепушку пробить.

— Ба-б-бу-у-у… бы-бы-у… — Венцель, отчаянно гримасничая, что-то пытался мне объяснить.

— Чего он хочет?

— Жениться хочет, прям мочи нет, ваше сиятельство, — услужливо объяснили мне из толпы. — Грит, век за вас Бога молить будет.

— Жениться? — Я с сомнением посмотрел на великана. — М-да… а почему бы и нет… Разрешаю…

На палубе опять грянул довольный ор. Ладно, кричите, я такой и есть, милостивый до невозможности. Вечером еще по дополнительной чарке получите от моих щедрот. А мне пока надо прояснить некоторые важные моменты.

На шебеке отдельных кают, кроме моей, не предусмотрено, поэтому виконта Гастона дю Леона поместили в закуток к корабельному плотнику в носовой части. Под конвой, конечно.

— Я сам… — толкнул он дверцу, и сразу же пригнулся, чтобы не расшибить голову.

— У кого я в плену?.. — буркнул виконт, не поворачивая головы. Он уже пришел в себя, и, по словам стражи, с добрый час орал, добиваясь переговорщика по выкупу.

— Даже не знаю, как вам сказать, Гастон… — Я примостился на рундук с инструментами. — Скажем так, вас принимает у себя последний из славного рода Арманьяков. Последний настоящий Арманьяк, остальные отщепенцы и прочие самозванцы не в счет.

— Вы?! — Лицо Гастона в буквальном смысле вытянулось. — Но как… Вы же… вы…

— Мертв? — загадочно улыбаясь, переспросил я. — Увы, нет. Можете прикоснуться. Смелее, виконт.

— У меня нет желания беседовать с пиратом! — неожиданно заявил франк и гордо отвернулся к переборке. — Вы вольны поступить со мной как угодно. Но я предлагаю выкуп…

Вот те раз… Я подавил в себе злость и тихо сказал:

— Во-первых, вы не в плену, виконт, а у меня в гостях. А во-вторых, по-дружески советую задумываться над своими словами, ибо…

— Но как тогда вы объясните ваше подлое нападение?! — выкрикнул франк, перебив меня.

— Вы служите руа Луи. Руа Луи находится в состоянии войны с Бургундией, — спокойно продолжил я. — Война ведется не только пехотными баталиями, но и на море, вы сами это прекрасно понимаете. В данном случае флот Бургундии атаковал флот Франции, воспользовавшись неожиданностью, что вполне укладывается в правила войны.

— А вы…

— Я служу наследнику Бургундского престола, и считаю своим долгом наносить ущерб врагам моего сюзерена всеми возможными способами, соответственно, все приличия соблюдены. Не так ли?