Страна Арманьяк. Фаворит

По словам фра Антония, сделка уже состоялась, и делегация, под видом купеческого каравана, имея при себе все оформленные документы, рано утром должна была отправиться в Плесси-Ле-Тур. Монашек не признался, с каким заданием он находится при бретонском дворе, зато сообщил, что его желание грохнуть караван и изъять документы вполне совпадает с интересами Ордена. Находясь в жестком временном цейтноте, будучи очень ограничен в ресурсах и неожиданно распознав во мне соорденца, он решил обратиться за помощью, ибо другого выхода у него не оставалось. Эти документы ни в коем разе не должны были попасть к Луи.

М-да…

— Сколько у вас людей?

— Трое… я четвертый. Но они не солдаты. А франков в общей сложности около двадцати человек. Поэтому я и обратился к вам…

— Почему не к дюку?

— Тогда публичного скандала не избежать. Прямой конфликт Франциска с Пентьеврами может вызвать раскол при бретонском дворе, что нежелательно в условиях войны с Францией. К тому же эти документы должны попасть к нам. И никуда более… — четко доложил фра Антоний.

— Ну и как вы собираетесь это сделать? — Я все еще сомневался, стоит ли участвовать в этой акции. Неизвестно как среагирует Франциск, если, не дай бог, ему что-нибудь станет известно. Может, и никак, но все равно пятно на моей репутации останется навсегда. Разбой — он и в пятнадцатом веке разбой, под каким бы предлогом ни был совершен. К тому же, я этого «фра» совсем не знаю, следовательно — не доверяю. А с другой стороны, так нагадить Лую — всегда за счастье. Ну и как поступить?..

— Они на постоялом дворе, за пределами города. По какой дороге они направятся — тоже не секрет. Насколько мне известно, на вашем корабле есть с полсотни отменных бойцов. Так что…

— Кто, кроме вас и ваших людей, знает о франках?

— Никто.

— Вы сами планируете участвовать?

— Обязательно. И еще…

В общем, выслушав монаха, я дал ему предварительное согласие.

Сразу после разговора попытался свалить из замка, но сделать это оказалось совсем не просто, и вообще подобное чревато обвинением в неуважении к хозяину. Поэтому пришлось исправно отыгрывать свою роль за столом и в светских беседах.

Логан методично набивал пузо и по ходу действия активно очаровывал вдовствующую баронессу де Шушон. Довольно милая пышечка уже плыла под воздействием неотразимых шотландских чар, а Тук напоминал кота, подкрадывающегося к миске сметаны. Счастливчик, мля… Я и сам бы какую-нибудь… очаровал, да башка не тем занята. Вот же клятый монах, сука… подкинул головной боли…

В итоге все же набрался наглости и отпросился у дюшесы, сославшись на недомогание, а Логана бросил, обязав явиться домой строго до полуночи.

Циклоп, цокая подковами по брусчатке, вез меня домой, а я все размышлял угрюмо над предстоящей акцией. Даже не заметил, как добрался до постоялого двора. Потом долго ждал, пока близнецы найдут сравнительно трезвых дружинников, провел инструктаж, после чего, наконец, попал в свои покои. Наскоро ополоснулся и бухнулся в кровать. Феодора, к счастью, спала, так что обошлось без трескотни. Как сообщили близнецы, во время прогулки Феодорку просто переполняли эмоции, выражаясь в восклицаниях: «Mamochki… ocho-choschenki… fryagi okoyanniye, schto udumali… gospodi Iisuse…» — и прочих выражениях, которые пажи не запомнили из-за трудности восприятия незнакомого языка. Но вела себя спокойно, с достоинством, а причитала и охала шепотом, только когда думала, что ее никто не слышит. И да — из выданных денег даже серебрушки не потратила, почему-то. Ну и ладно, позже сама поделится впечатлениями и расскажет почему.

А едва рассвело, был уже в седле, направляясь к городским воротам.

Рядом покачивался в седле полусонный и злой как собака Логан — как выяснилось, вдовушка ему дала от ворот поворот. Луиджи и Пьетро между собой что-то шепотом выясняли, мгновенно замолкая, когда мой взгляд падал на них.

Выехав из города, кони перешли на рысь и к нам стали присоединяться дружинники, которых, ради конспирации, я мелкими группами отправил вперед. Вскоре весь отряд соединился, и мы пошли наметом по дороге на Ансени.

Вокруг простиралась живописнейшая местность. Берега Луары утопали в море зелени, неразличимые в лазурном небе жаворонки высвистывали свои немудрящие мелодии, били хвостами огромные карпы в реке, орали фазаны в зарослях. Парадиз, одним словом. Но я ничего этого не замечал. Вернее, замечал, но каких-то особенных эмоций не испытывал. Какие там эмоции — убивать людей едем, а это само по себе уныло.

Возле придорожного трактира нас ждали фра Антоний и еще три человека. Фра полностью избавился от личины монаха и выглядел вполне гражданским лицом неопределенной наружности в дорожной одежде. Правда, с мечом на поясе. Его люди смотрелись под стать своему предводителю. И да — не военные ни разу. Ну что же, это даже к лучшему.

Антоний занял место во главе отряда и уверенно повел его, срезая путь. Мы проскочили опушку какого-то леска и к полудню выехали на проселочную дорогу.

— Здесь можно устроить отличную засаду… — сообщил псевдомонах. — Они пойдут по этой дороге.