Страна Чудес без тормозов и Конец Света

– Не хочу, – кривится моя тень. – Потому что знаю. Этот город построил ты сам. Стена, Река, Лес, Библиотека, Ворота, Зима – твоих рук дело. И этот Омут, и этот снег… Я давным-давно это знаю.

– И ты молчал?

– А зачем говорить? Чтобы ты распустил сопли, как сейчас? Мне следовало тебя отсюда вытащить. Больше всего на свете мне этого хотелось. Мир, в котором ты должен жить – там, а не здесь!

Моя тень садится на снег и горестно качает головой.

– Но теперь, когда тебе все известно, ты и слушать меня не станешь…

– Ты можешь понять, что такое долг? – говорю я. – Не могу же я бросить мир, который я создал, и людей, которых породил, даже не спрашивая их согласия… Прости меня, если можешь. Я тебя подвел. И расставаться с тобой мне очень нелегко. Но я правда должен остаться. Здесь тоже мой мир. Эта Стена окружает меня самого, эта Река течет у меня внутри, а дым валит оттого, что я сжигаю себя своими руками…

Моя тень встает и, отвернувшись, глядит на воду. Мне чудится, будто в густом снегу она тончает и снова становится плоской, как раньше. Очень долго мы оба молчим. Белый пар одинаковыми облачками вырывается у нас изо рта и растворяется в крошеве снегопада.

– Я вижу, тебя уже не остановить, – говорит наконец моя тень. – Но все равно скажу. Жить в Лесу гораздо страшнее, чем ты думаешь. Город и Лес отличаются, как небо и земля. Для того, чтобы выжить, ты будешь работать, как проклятый. Про Зиму в Лесу я просто не говорю. Поселившись в Лесу, ты уже никогда оттуда не выйдешь. Ты готов там остаться навечно?

– Об этом я тоже думал, – отвечаю я.

– И что? Сердце все равно не изменишь?

– Да, – киваю я. – Сердце не изменишь. Тебя я уже никогда не забуду. А в Лесу ко мне постепенно вернется и наш с тобой старый мир. Я вспомню все, что должен был знать. Разных людей, разные города, разные огни и разные песни…

Моя тень сцепляет пальцы и разминает окоченевшие руки. Я гляжу на нее сквозь снегопад – и мне мерещится, будто по комьям снега, прилипшим к ее фигуре, ползут снизу вверх какие-то серые пятна. Тень машет руками, а эти пятна постепенно собираются в темное дрожащее облачко над ее головой. У тени появилась тень? Я трясу головой, и видение будто бы исчезает.

Размявшись, тень потирает руки и дышит на ладони.

– Ну ладно, мне пора, – говорит она. – Не могу представить, что мы больше уже не увидимся… Даже не знаю, что и сказать напоследок. Ничего подходящего в голову не приходит.

Я снова снимаю шапку, отряхиваю от снега и надеваю обратно.

– Я желаю тебе стать счастливым, – говорит моя тень. – Ты всегда мне нравился. По крайней мере, когда не напоминал, что я твоя тень.

– Спасибо.

* * *

Бездонный Омут проглотил мою тень, не дрогнув ни единой волной. Я стоял и смотрел на водную гладь. Синюю, словно глаза зверей, такую же спокойную. Потеряв свою тень, я остался один на задворках Вселенной. Некуда идти, некуда возвращаться. Конец Света. Того света, с которым меня уже ничего не связывает. Где уже ничто не дышит и не шевелится.

Я отвернулся от Омута – и побрел по снегу к Западному Холму. Там, за Холмом, раскинулся Город, текла Река и дымилась труба Библиотеки, где меня ждали она и аккордеон.

И тут я увидел, как в густой, седой метели надо мной проплыла огромная белая птица. Перелетев через Стену, она повернула на юг и растворилась в заснеженных небесах.

И только снег скрипел под башмаками.

От переводчика

КОКОРО (яп.):

1) Душа, сердце, чувство, мысль, воля, память.

2) Суть, сущность, смысл, разгадка, ответ.

От звукоподражания «коро-коро» – кубарем, кувырком.

«Коро-коро кавару» (идиома) – меняться, как флюгер на ветру.

Из «Японско-русского словаря»

(Издательство «Кэнкюся»,

под ред. Т. Фудзинума. Токио, 2000)