Страна Дяди Сэма

Это было не слишком справедливо. Я возвращался домой после длительной поездки. Меня ждали чистенькие маленькие дети, запах мыла и свежие полотенца. На ужин должен быть стейк, возможно, с луковыми кольцами. На столе бутылка вина. Мне надо было раздать подарки. Это не самый подходящий момент, чтобы погибать в горах. Поэтому я закрыл глаза и произнес тихо-тихо:

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, о, пожалуйста, доставь этот самолет на землю в безопасности, и я обещаю, что буду очень хорошим, всегда-всегда, правда, честное слово. Спасибо.

Удивительно, но это сработало. Где-то на шестой раз, когда мы снова вынырнули из облаков, внизу показались плоские крыши домов, освещенные рекламные щиты и роскошно упитанные посетители торгового центра «Лебанон шоппинг плаза», а прямо через дорогу от него — забор аэропорта. Мы приземлялись немного не на ту взлетную полосу, но наш пилот сориентировался и посадил самолет по глиссаде, что при любых иных обстоятельствах вызвало бы мои вопли.

Мы приземлились с приятным тихим визгом тормозов. Я никогда раньше не был так счастлив.

Моя жена ждала меня в машине у входа в аэропорт, и по пути домой я рассказал ей обо всех захватывающих моментах этого воздушного путешествия. Но беда историй о том, как вы чуть не погибли в авиакатастрофе, по сравнению с настоящей гибелью в авиакатастрофе, в том, что они не так интересны.

— Мой бедный котенок, — ласково и как-то не очень встревоженно сказала моя жена и похлопала меня по ноге. — Ну, через минуту ты будешь дома, и в духовке тебя ждет прекрасная запеканка из цветной капусты.

Я посмотрел на нее.

— Запеканка из цветной капусты? Что за… — Я откашлялся и сменил тон. — И что же такое конкретнее эта запеканка из цветной капусты, дорогая? Я думал, у нас будет стейк.

— Должен был быть, но это гораздо полезнее для здоровья. Мэгги Хиггинс дала мне рецепт.

Я вздохнул. Мэгги Хиггинс, назойливая особа, помешанная на здоровье, чьи строгие взгляды на диету вечно воплощались в таких блюдах, как запеканка из цветной капусты. Она стремительно становилась проклятием моей жизни, ну, или, по крайней мере, желудка.

Жизнь — забавная штука, не правда ли? Минуту назад ты молишься, обещая безропотно принять любые испытания судьбы, а потом уже мысленно бьешься головой о приборную панель и думаешь: «Я хотел стейк, я хотел стейк. Я хотел стейк!»

— Кстати, я рассказывала тебе, — продолжила жена, — как Мэгги на днях заснула с краской на волосах и ее волосы стали ярко-зелеными?

— Правда? — слегка приободрился я. Это были действительно хорошие новости. — Ярко-зелеными, говоришь?

— Ну, все сказали ей, что они стали лимонного оттенка, но на самом деле, знаешь, выглядит как искусственный газон.

— Поразительно, — сказал я, имея в виду тот факт, что за один вечер сразу две мои молитвы были услышаны.

Лучший американский праздник

Если сегодня вам покажется, что я выгляжу раздутым, напыщенным и ленивым, это потому, что в четверг был День благодарения и я до сих от него не оправлюсь.

Я особенно люблю День благодарения, потому что, помимо прочего, когда я был маленьким, это был единственный день в году, когда мы дома ели. Все остальное время мы просто забрасывали что-то в рот. Видите ли, моя мама не была сильна в кулинарии.

Пожалуйста, не поймите меня неправильно. Моя мама — добрая, жизнерадостная, святая душа, и когда умрет, она попадет сразу на небеса, но поверьте, никто не скажет:

— О, слава богу, вы здесь, миссис Брайсон. Вы не могли бы изобрести для нас что-нибудь вкусненькое?

Чтобы полностью восстановить справедливость, признаюсь: моя мама пережила несколько кухонных забастовок. Во-первых, она не умела готовить — для нее всегда становилось проблемой все, что касалось искусства кулинарии. Имейте в виду, она не хотела этому учиться, да у нее бы и не получилось, даже если бы она захотела. Она была карьеристкой, а значит, всегда влетала на кухню за две минуты до того, как пора было накрывать на стол.

И, наконец, она была немного рассеянной. Она путала ингредиенты похожего цвета, такие как сахар и соль, перец и корица, уксус и кленовый сироп, кукурузная мука и алебастр, что часто превращало ее блюда во нечто неожиданное. Самым главным ее талантом было готовить продукты, не вытаскивая их из упаковки. Я уже довольно взрослым узнал, что полиэтиленовая пленка — не съедобная жевательная глазурь. Сочетание спешки, забывчивости и отсутствия навыков, когда дело касалось бытовых приборов, означало, что большинство ее попыток что-либо приготовить заканчивались клубами дыма и небольшими взрывами. В нашем доме, как правило, можно было спускаться к ужину, едва приезжали пожарные.