Страна джунглей. В поисках мертвого города

В те времена он еще не растерял физическую форму, набранную в бытность капитаном команды Университета Нью-Мексико по плаванию. Этот стройный и худой, как доска для серфинга, человек с копной каштановых волос был сыном журналиста из Иллинойса. Он отслужил в морской пехоте во время Корейской войны, а после ее завершения стал работать своеобразным разведчиком (по его словам, «консультантом по направлениям») авиакомпании «Pan American World Airways». Вудман летал по всему земному шару в поисках новых рынков для индустрии туризма. Он женился на девушке из Рио, они завели троих детей и поселились в Майами. Когда Джим впервые услышал зов Белого Города, он стал уже профессиональным исследователем, писал книги о путешествиях и проводил много времени в Центральной Америке. Вудман был этаким хиппи без наркотической составляющей, свободно болтался по свету, презирал социальные нормы, не мог долго сидеть на одном месте и не хотел нигде пускать корни.

В процессе изучения легенды о Белом Городе Вудман и фулбрайтский стипендиат [6]археолог Билл Спорер нашли старую карту Гондураса, составленную в 1954 году местным картографом доктором Хесусом Агиларом Пасом. Собирая данные для карты, Агилар Пас вдоль и поперек исходил страну на своих двоих, а также много общался с индейцами населявших джунгли племен тавахка, мискито и печ. По некоторым газетным сообщениям, во время своих изысканий картограф встречался с Теодором Морде. Его карта любопытна не столько обилием белых пятен (а их там и впрямь немало), сколько напечатанным в районе рек Пао, Платано и Паулайя крошечным черным вопросительным знаком с подписью «Ruinas Ciudad Blanca».

По словам Вудмана, именно эта пометка на карте Агилара Паса и стала для них поводом отправиться в путешествие. Они обратились к своему старому приятелю Биллу Эрлу, владельцу небольшого парка самолетов, на которых он развозил людей по стране, с предложением слетать в тот район, чтобы исследовать его с воздуха. Эрл уже достаточно давно переехал из Соединенных Штатов в Гондурас, чтобы начать новую жизнь, но страха перед джунглями за все это время так и не потерял.

«Вы просто психи, – сказал он Вудману и Спореру. – Вы даже не представляете, на что меня толкаете… Это абсолютно бредовая затея».

Вудман в ответ на это засмеялся, но не из-за того, что считал слова Эрла абсурдными, а потому, что понимал: он предупреждает их совершенно искренне. Билл уже потерял в джунглях три своих самолета. Горы появляются словно ниоткуда: летишь себе через сгустки тумана, а потом перед тобой вдруг вырастает каменная стена. Порывы ветра швыряют и болтают самолет, как банку газировки. Каждый полет – это риск, чистая лотерея. Но Эрлу была нужна работа.

Они сделали на его одномоторной «Сессне» дюжину вылетов. Проносясь прямо над верхушками высоких деревьев, исследователи вглядывались в зеленое море в поисках белых каменных островков. Иной раз Эрл находил расчищенные от джунглей участки земли, сажал там самолет, и Вудман со Спорером на целый день уходили в пешие экспедиции. Они исследовали джунгли, по спирали удаляясь от той точки, которую считали соответствующей отметке, сделанной на карте Агилара Паса.

Они ничего не нашли. Когда неудачей закончились поиски при помощи самолета Эрла, исследователи наняли вертолет, потом плавали на выдолбленных из стволов деревьев каноэ по извилистым бурым рекам. Вудман и Спорер брали с собой только оружие, пищевые концентраты, компасы и по паре смен одежды на брата. Они преодолели сотни километров, которые казались тысячами, потому что двигаться приходилось очень медленно, с каждым шагом прорубая себе при помощи мачете путь в сплошной стене растительности. Время от времени за ней оказывались наркоторговцы, преступники и просто откровенные психи. «Мы часто теряли ориентацию и не знали, где находимся и куда нужно идти дальше», – рассказывал Вудман.

В зарослях рыскала и сама смерть. Они нашли двух лесорубов, в куски изрубленных чьими-то мачете. В результате крушения вертолета погиб их пилот.Тем не менее иногда Вудман и Спорер натыкались на артефакты, позволявшие верить, что объект их поисков становится все ближе и ближе. Осколки древней посуды со странными орнаментами, выглядывающие из размокшей земли «метате» – каменные зернотерки. Высеченные на острых гранитных скалах вдоль реки письмена и рисунки подгоняли их вперед, словно дорожные указатели.