Страна джунглей. В поисках мертвого города

Главный герой книги Пола Теру «Берег Москитов» Элли Фокс проделал то же путешествие по книжной Рио-Вампу в компании жены и трех детей. В поисках новой, счастливой жизни, подальше от находившейся, по его мнению, в упадке Америки, Фокс со своей семьей в конечном итоге поселился на небольшом участке речного берега. Они построили дом, посадили сад и вскоре услышали, что в глубине джунглей живет древнее индейское племя, не тронутое современной цивилизацией. «Манчи скрытно живут в джунглях в своих тайных городах, – рассказывал Фоксу один из местных стариков. – Они жили здесь еще до индейцев мискито, печ, тавахка и замбу… это были люди высокого роста, они строили пирамиды и были во всех отношениях благородной расой». Желая понять, как выглядит истинная свобода от нашей цивилизации, Фокс отправляется на поиски этого племени, но найти его ему так и не удается.

Мы заплатили тощему тавахка по имени Хименес $150, чтобы он подвез нас в верховья реки на своей пятиметровой металлической лодке, оснащенной сорокасильным «ямаховским» мотором. По словам гордого владельца, это была «самая быстрая лодка в этой части реки». Через три часа, когда мы оказались посреди кряжистых гор, неподалеку от того места на карте, где доктор Хесус Агилар Пас поставил свой знаменитый вопросительный знак с подписью «Белый Город», Хименес притормозил лодку и громко свистнул.

Он свернул в узкий, почти вызывающий приступ клаустрофобии приток реки, выключил двигатель и направил движущийся по инерции катер к покрытому топкой грязью берегу. Поначалу я подумал, что мы останавливаемся, чтобы проверить, не пострадала ли лодка за время нашего нелегкого путешествия вверх по реке, но тут парень показал на непроходимую стену растительности и сказал: «Она там… Ваша тропинка».

Никакой тропинки видно не было, но мы все-таки выбрались из лодки. Когда я в шутку предложил ему пойти с нами, Хименес даже не улыбнулся. Он просто завел мотор, оттолкнулся от берега и снова оставил нас наедине с самими собой.

Я начал было пристегивать на ноги свои щитки, но потом решил, что сейчас для этого слишком жарко, а я настолько устал, что идти дальше в щитках буду просто не в силах. В этот момент над нашими головами затрещали ветви деревьев. Это была стая обезьян. На нас внезапно обрушился град из фруктов и сломанных веток. «Обезьяны нас атакуют!» – заорал Крис. Мы метнулись в укрытие, расчехлили свои мачете и двинулись на поиски потерянного города.

Миль через пятьПанчо вдруг поднял руку, и мы увидели, как из лесного полумрака вышел какой-то человек. В первое мгновение мне подумалось, что мы попали в засаду. Это был мужчина с грязными черными волосами, свалявшимися в жирные пряди, набыченный, словно регбист, пробивающийся через защиту противника. Лицо и джинсы у него были сплошь покрыты грязью. В одной руке он держал мачете, а на плече нес вещевой мешок.

Имени его мы не расслышали. Несмотря на совсем мальчишеское лицо с мутными, как взбаламученный омут, глазами, можно было угадать, что ему около тридцати, а может, и чуть больше. Он сказал, что живет в деревне к востоку от этого места, а вышел из нее еще до рассвета. Крис спросил, куда он направляется, и на лице мужчины мелькнули первые эмоции.

«У меня серьезно заболел сын, – ответил он. – Я иду навестить его в Катакамас». До Катакамаса было двое или трое суток пешего ходу. Он поднял взгляд к застилающим небо кронам деревьев, будто надеясь увидеть луч солнечного света. Но света не было, одни лишь тени.

Мужчина облокотился на мачете, воткнув его в землю, и поведал нам свою историю. Рассказывая, он время от времени делал глубокие вдохи, будто освобождая душу от тяжелого, гнетущего груза. «Малыш родился совершенно здоровым», – говорил он. Это произошло около месяца назад. Но потом ребенок заболел, у крошки поднялась высокая температура. « Caliente» [15], – сказал мужчина, показывая себе на лоб.

Взяв ребенка, они с женой пробились через джунгли, перебрались через реки, болота и горы, чтобы отнести его в больницу Катакамаса. Врач диагностировал один из штаммов гриппа. Через пару недель новорожденному вроде бы стало лучше, и отец, оставив его с женой в клинике, вернулся в свою деревню.

Прошло еще несколько недель, и вчера жена послала ему по радио сообщение: «Она сказала, что нашему сыну опять стало совсем худо. Она попросила, чтобы я пришел к ним как можно скорее». Мужчина развел руками, словно пытаясь найти смысл там, где никакого смысла нет, а потом сказал: «Боюсь, он умрет».

На этом наш разговор закончился. Он просто повернулся и пошел дальше, а мы последовали за ним вверх по крутому руслу ручья, утопая по колено в грязной жиже. Мужчина шел все быстрее и быстрее, расстояние между нами становилось все больше и больше, и через час путник, наконец, скрылся из виду.

«Им было приказано стрелять»

« По путия посматривал в заднее окно», – написал Морде, вспоминая, как его везли на встречу с немецким послом.