Страна Эрцель

Алекс думал: «Даркман, как и Гилад, говорит о спасении. Баккара — наука, а не религия. Первое мне близко, второе — чуждо. Если Даркман прав, то, выходит, Гилад не смыслит в вещах, которым нас с Дианой учит. Бедняжка, она верит ему! Баккара — это для меня. Наука наук. Познать мир! Спасти его! И, черт возьми, утереть кое–кому нос! Когда–то давно, родители принудили меня к инженерству, а я тянулся к духовному. Они смеялись надо мной. Теперь я нашел свое!» Обида, желание превзойти мнимых обидчиков, проснувшееся честолюбие, вынужденная бездеятельность ума, реальная доступность вершины и еще бог знает что — все вместе захватило его. И червячок сомнения уснул.

***

Для супругов жить вместе и видеться всечасно — порой хорошо, порой не очень. Жить вместе и почти вовсе не видеться — добра не сулит.

Итак, Алекс стал учеником Даркмана. Почетно, но трудно. «Великие учителя — это светила, что восходят над нами» — думает Алекс. В специально нанятом доме, ежедневно с трех часов утра, учеба начинается и продолжается три часа. После краткого отдыха сплоченная группа выезжает в лес, в парк, к морю, чтобы среди вольной воли провести время до полудня, закрепляя в головах урок учителя. Время от полудня и до вечера Алекс отдавал бездумной своей службе, которая, во благо его страсти, не мешала ему конспектировать труды Даркмана, а то и писать что–то свое. С вечера до трех утра Алекс отдавался краткому, но крепкому и беспробудному сну, дабы восстановить силы для нового дня.

Тревожно и горько на сердце у Дианы. «Неужели не нужна? Баккара, Даркман, высшие миры — вот и весь его лексикон! А я? — думала Диана. Велика обида любящей жены. Молодая женщина имеет права на мужа. Это и верой закреплено. А муж редко смотрит в свою душу и в душу жены забывает заглянуть. «Это я виновата. Я не эрца. Вот, что разделяет нас, вовсе не баккара! Пусть Гилад поторопит жрецов, чтобы поскорее приняли меня под сень своей веры. Я сравняюсь с Алексом. Я соберусь с духом и стану вкушать от баккары Даркмана. По ложке в день. Я соглашусь платить из семейного дохода десятину в пользу жреца и его храма. Еще вернутся благие добрые дни!» — утешает себя Диана.

Нетерпение Дианы стать прозелиткой крайне польстило Гиладу. Он отнес это на счет успешности своей пропаганды. Он потеплел к Диане. Заметив это за собой, подумал: «Не уподобиться бы Пигмалиону!» Воодушевленный, употребил свои связи, и через посредство авторитетов в жреческой среде ускорил достижение желаемого.

И вот, свершилось! Блистательная питомица Гилада Фалька приняла веру эрцев, и советом жрецов была признана полноправной во всех отношениях эрцей. И с принятием веры и по закону ее, новообращенная приняла другое имя. Итак, нет более Дианы. Есть Сара Фрид!

Названия вещей выражают их природу. Люди хотят придать своим именам такую же значимость.

Алекс погружен в науку наук. Ступень за ступенью он поднимается по бесконечной лестнице, ведущей к вершинам духовных миров. Поначалу он несколько индифферентно принял весть о новой ипостаси супруги. Рассеянно удивился. Мысленно не одобрил. Быстро привык к тому, что жену зовут Сарой. Потом принялся обдумывать новый факт. «Зачем ей это? Ради Гилада? Нет сомнения — ради него! Она поглощена его проповедями, увлечена им самим. Я, кажется, не нужен ей!» — думал уязвленный муж. Не надо более искать ревность на дне души — вот она, как пена, вся наверху. Впервые пришла мысль о разводе. Поколебавшись, Алекс решился открыться Даркману. Жрец пришел в замешательство от чересчур конкретных предметов, быстро овладел собой и изрек несколько цитат из своих трудов на морально–этические темы. Алекс остыл, ибо наука не терпела отвлечения или остановки, а сладость учения перебивала любую горечь.

***

Став эрцей, Сара приступила ко второму этапу завоевания мужа. «Я одолею скепсис и превозмогу безразличие к баккаре Даркмана, влюблю себя в нее. Пора жить интересами супруга. С чего начать? Напрошусь на экскурсию в храм жреца. Уговорю и Гилада пойти, чтобы Алекс понял, что это — серьезно», — думала Сара.

Сара, Алекс и Гилад подъехали к одноэтажному дому — это храм науки наук. Алекс, как хозяин, отворил дверь, пропустил гостей вперед. В холле почти нет мебели. Одну из стен украшает огромный, от пола до потолка, портрет Даркмана. Изображен интеллектуального вида мужчина. Очки. Элегантный костюм–тройка. Галстук. Правая рука опущена в карман брюк. Левая — опирается на глубус. Взгляд задумчивых глаз устремлен на земной шар в миниатюре. Писаная маслом картина впечатляет зрителя величием ее героя.

Из соседней комнаты скорым шагом вышел жрец. Улыбнулся, поздоровался, заметил, что Сара и Гилад разглядывают портрет.

— Ах, это, право, пустяки, — скромно заметил Даркман, — Алекс, приглашай гостей в нашу классную комнату.

Расселись вокруг овального стола, мэтр во главе. На столе множество книг.

— Дорогие мои Сара и Гилад! Алекс сообщил мне о вашем интересе к моей баккаре. Буду рад видеть вас среди последователей моих идей. Кстати, Алекс — один из лучших моих учеников, — сказал Даркман на эрците.