Страна гор и легенд

Такова легенда, нашедшая, кстати, многих сторонников не только в Мазари-Шарифе. «А кто может действительно доказать, что хазрати Али захоронен в Ираке, а не в Мазари-Шарифе?!» — говорил мне служитель городского отеля. Роясь как-то в книжной лавке, расположенной в старой части Кабула, я натолкнулся на изданную лет двадцать назад «Историю Мазари-Шарифа», автор которой также отстаивал справедливость этой легенды. После смерти халифа, писал он, из-за опасения осквернения могилы Али воинами его противника Муавии, тело хазрати было тайно перевезено в район Балха. В иракском же городе Эн-Неджефе, где также находится гробница Али, остался только мавзолей.

В 1136 г. Санджар приказал выстроить в Хайре пышную гробницу — мазар, вокруг которого постепенно рос город, получивший название Мазари-Шариф (Святая гробница). Орды Чингисхана, обрушившиеся на Балх и стеревшие с лица земли этот древний цветущий город и его окрестности, разрушили и мазар Али. Сооружение его современного комплекса относится уже к 1481 г., эпохе последнего из Тимуридов — Хусейна Байкара.

Вплоть до 30-х годов прошлого века Мазари-Шариф благодаря религиозной святыне считался государством в государстве, но политическим центром этого района продолжал оставаться Балх. Лишь в 1866 г. резиденция наместника эмира была перенесена в Мазари-Шариф.

Плодородные земли, отличные пастбища и удобное географическое положение на подшути от Балха через Гиндукуш в долину Кабула и дальше через центр страны на юг, в Индию, способствовали тому, что уже к началу XX в. Мазари-Шариф превратился в один из крупнейших торгово-экономических центров Афганистана. Его архитектурный облик был характерен для многих городов Востока эпохи распространения ислама.

Такой тип городов представлял собой комплекс из нескольких главных улиц, которые выходили к четырем городским воротам, а пересекаясь в центре, образовывали главную площадь, где обычно сооружались дворец, цитадель, пятничная мечеть и базар. Главные улицы делили город на кварталы с рынками и торговыми рядами, соединенными между собой узкими и кривыми улочками. Центральную часть города обязательно обносили мощной глинобитной стеной.

Побывавший в Мазари-Шарифе в 1907 г. русский путешественник Д. А. Мельников отмечал, что город «с внешней стороны» окружала полуразрушенная стена — около четырех аршин высотой и с неглубокой канавой… для обозначения границ города». Город имел шесть въездных ворот, и его центральная часть была обнесена глинобитной стеной. Однако стены скоро стали мешать росту Мазари-Шарифа, постепенно валы были снесены, и сейчас уже почти невозможно обнаружить их остатки. Украшением города служили традиционные крытые базары, обширные караван-сараи, тенистые сады и парки. «Ишаны» — настоятели шиитской святыни — пользовались и по сей день пользуются немалым влиянием и авторитетом.

Торговые конторы и лавки Мазари-Шарифа открыты с раннего утра до наступления темноты. Но, зайдя и любую из них в полдень, рискуешь не застать за прививком хозяина, который обычно проводит в ней весь день. В этот же час многие отлучаются к полуденной молитве в мечеть старого мазара, и вас встретит либо компаньон, либо один из сыновей хозяина.

Прихватив киноаппарат и фотокамеру, отправляемся на осмотр мазара. Плотный усатый полицейский-регулировщик после недолгого обмена любезностями разрешат оставить машину у своей тумбы в самом центре площади. Пообещав не злоупотреблять его хорошим отношением, проходим через большой парк к главному входу в гробницу хазрати Али. На полотняной вывеске у входа — надпись черным по белому на дари и английском: «С иностранцев входная плата на территорию — 20 афгани, за право фотографировать — 50». А внизу — приписка: «Вход немусульманам запрещен». Ну что ж, приходится ограничиться лишь внешним осмотром, который, кстати, всего несколько лет назад также был запрещен.

В течение многих лет комплекс мазара постоянно достраивался, и сейчас он состоит из мавзолея, площадок для молений, нескольких часовен и большой мечети, построенной совсем недавно. На территории мазара и происходит церемония поднятия джанды в дни Ноуруза.